Украинский прорыв
часть 2Ненаучная фантастика
И страна Украина свой шанс таки получила – реальный такой, конкретный шанс, и всё благодаря научно-техническому прогрессу и всеобщей глобализации.
Правительства стран с высоким уровнем дохода на душу населения прекрасно понимали, что уровень этот может резко упасть, случись механическому приросту числа жителей за счет миграции – это понуждало принимать законы об ограничении числа иммигрантов, даже трудовых, которые возымели наглую привычку работать лишь в первом поколении, детей же и внуков своих оформлять уже полноценными гражданами цивилизованных стран и получать на них социальную помощь, положенную лишь самым достойным. Руководители этих цивилизованных стран уже проклинали своих прадедушек, придумавших принципы гуманизма и всеобщего равенства, но изменить заложенную во многие конституции презумпцию скоро не могли. В то же время развитие общества потребления диктовало новые нормы поведения для людей, его составляющих, одной из которых было непременно успевать за модой и вовремя сменять вещи – как носимые на себе, так и применяемые в быту, а уж о тех предметах, над усовершенствованием которых работают лучшие умы планеты - вообще речи не идёт: автомобиль непременно должен быть сменён уважающим себя господином, как только появится нечто более совершенное, то же касательно компьютерной и прочей высокой техники. Также ускоренный ритм современного мира вынуждал потребителей всё больше прибегать к предметам одноразового пользования. Все перечисленные факторы вызывали появление огромного количества бытовых отходов. Заниматься утилизацией последних на территориях самих стран с высоким уровнем развития было нецелесообразно, и к уже указанной выше опасности наплыва мигрантов прибавлялась экологическая опасность – люди, считающие себя достойными, всегда пекутся о своём здоровье, а некоторые технологические процессы могут навредить природе развитых во всех отношениях стран. В определённый момент времени стало экономически целесообразным вывозить бытовые отходы за пределы развитых стран – расходы на транспортировку и плата стране третьего мира за утилизацию (если таковая предусмотрена была контрактом) в сумме были ниже затрат, предполагавшихся на утилизацию отходов по месту их производства. При этом страна-импортер столь необычного товара в накладе не оставалась: путём эмпирических наблюдений удалось доказать, что семьдесят процентов выброшенных «золотым миллиардом» товаров обретают в бедных странах вторую жизнь, а это уже давало основания для вывода о гуманитарной миссии производящих отходы. Затоваривание западноевропейской части континента отходами давало шанс многим странам, решившимся стать импортерами отходов жизнедеятельности людей достойных. Правда, это означало признать свои государства и их граждан сортом, мягко говоря, не первым, но разве Малороссийскую губернию с её грандиозным опытом пребывания в составе многоязыкой благоденствовавшей молча империи такая преграда остановила бы? Разумеется это не тот шанс, как если бы под самым Киевом открыли месторождение природного газа, по объёмам аналогичное Штокманскому, или вокруг Харькова сама собой выросла бы «Силиконовая долина», но всё лучше, чем прозябать среди неудачников, потребляющих лишь то, что заработали. Так каждая придорожная плечевая лелеет хранимую от всех мечту, что очередной клиент не вышвырнет её из машины сразу за окружной, а отвезёт в свой отельный номер, отмоет, причешет стилистами, упакует в Гуччи и бухнется в ноги, держа в руке замшевый футляр с десятикаратным перстнем, но если он честно расплатится и не отвезёт на «субботник» к извращенцам – тоже неплохо.
Осознание своего места в обществе полезно на всех уровнях. Так, при равном балле на вступительных экзаменах, на собеседовании у приехавшего из села школьного отличника шансов на порядок меньше, чем у троюродного племянника проректора этого же ВУЗа. Равно каждый срочник должен понимать, что «шакалам» не ровня, каждый зек, даже «стучащий», никогда не будет своим для вохры, офисный планктон для потомственной номенклатуры, рабочие для приказчиков, восседающих за бюро в конторе – во всех этих и многих других случаях разговоры о всеобщем равенстве – лишь ритуал, особо доверчивым могущий спровоцировать расстройство психики. В то же время, стоящие ниже в иерархии, высшим жизненно необходимы, поскольку выполняют для высокомерных своих социальных контрагентов ту работу, какую последние сами делать не хотят либо не могут. Самым упорным из подчинённых доброй сказкой на ночь будет легенда о том, что ленивых королей выгоняют пинками из дворцов их же заматеревшие мажордомы.
Вероятно потому и некоторые страны считают, что целесообразнее согласиться на роль второстепенного субъекта, чем долгие годы, а иногда столетия доказывать свою принадлежность к когорте избранных.
После того, как в прикладной климатологии был сделан революционный прорыв, и человек научился самостоятельно выстраивать розу ветров (вот где пригодился потенциал Альянса), необходимость вывоза продуктов жизнедеятельности избранных на большие расстояния отпала. На территории самого большого по площади в Восточной Европе государства уже давно было несколько депрессивных регионов, где народ просто выл с тоски без работы. Мандат от народа на прорыв в светлое будущее был получен без особых усилий - объявленный всенародный референдум дал результатом традиционные 95% в поддержку революционной идеи, ведь были обещаны не только триллионные иностранные инвестиции, создание миллионов рабочих мест, но и, что не менее важно, интеграция – пусть и таким специфическом способом - в недосягаемое ранее цивилизованное сообщество. Единственное, что могло снизить шансы Украины в предполагаемом тендере на высокое звание общеевропейского мусороприёмника – слишком дорогая рабочая сила в нескольких областях унитарного государства – до этого правительство вовсе необдуманно повышало уровень оплаты труда наёмных работников, даже ввело минимальное её ограничение. Также навредить глобальному прожекту могло поголовное пенсионное обеспечение – прожиточный минимум был так необоснованно завышен, что, если не употреблять спиртного и наркотиков, не ездить на отдых за границу, не иметь в собственности автомобиля с гаражом, коттеджа или второй квартиры, на пенсию начисленную, равно как и на заработанную, учитывая постоянное снижение цен на продукты питания, можно было выжить даже втроём.
Для решения проблемы слишком высокого жизненного уровня использовали порядком запылившийся в запасниках Верховной Рады закон о федерализации, значительно углубив многие его основные положения. К компетенции субъектов новоиспеченной федерации относились теперь и пенсионные выплаты проживающим на означенной территории нетрудоспособным гражданам. Чтобы не «портить монету», гривню продолжал печатать лишь Нацбанк, субъекты же федерации выплачивали денежного содержания исходя из реального размера регионального пенсионного фонда, разделив его «по едокам», в результате чего номинальные денежные выплаты в некоторых регионах снизились на порядки, ведь большая часть средств пенсионного фонда, как и госбюджета, были мобилизованы на национальный суперпроект. Допустить ухудшения материального состояния граждан не позволяла конституция, хоть и изменённая изрядно, но остававшаяся основным законом на всей территории страны. Чтобы компенсировать убытки страждущим, центр обязал регионы осуществлять доплаты, но не нацвалютой, а облигациями регионального займа, отпечатанными также на гербовой бумаги и имевшими не менее двадцати степеней защиты. Но несознательный народ не очень доверял тому, что сразу пренебрежительно назвал «фантиками» - такая преступная недоверчивость снизила котировки облигаций на несколько порядков, но из оборота «фантики» не вышли. Одной из причин этого стало разрешение региональных властей некоторых субъектов федерации оплачивать жилищно-коммунальные услуги именно «фантиками», по установленному в твёрдой гривне тарифу. Разрешалось таким образом погашать коммунальную задолженность лишь лицам, имеющим регистрацию в данном регионе. Такую реформу в системе ЖКХ народ принял с восторгом, и даже некоторые правозащитники временно перестали называть режим «антинародным» и «кровавым». Правда, уже через несколько лет экономия вышла боком, особенно жителям городских окраин: отсутствие необходимых средств на балансе стало причиной отключения от системы теплоснабжения целых кварталов, про капитальные и текущие ремонты домов вообще пришлось забыть, из многих кварталов мусор вывозился исключительно перед муниципальными выборами. Всё это никоим образом не коснулось центральных районов крупных городов, в которых граждане с пропиской также платили за потреблённые услуги «фантиками», но недостачу средств компенсировали региональные, а в особых случаях – государственный бюджеты.
Ещё с федерального на региональный уровень были спущены полномочия контролировать перемещение граждан по территории страны. Особенно затруднённым стал законный въезд в те регионы, где уровень зарплат был высоким и платили их не «фантиками». Разумеется, нелегалы продолжали проникать в богатые регионы – главным образом, в Киев, но их зарплата автоматически уменьшалась на сумму вознаграждения представителям контролирующих органов, своей толерантностью и рассеянностью делавшим возможным пребывание на рабочих местах нарушителей миграционной законности. Для удержания в узде молниеносно обедневших соотечественников силовые органы старой закваски были явно слабоваты, но предоставление дополнительных прав региональным заксобраниям помогло в кратчайшие сроки сформировать качественно новый состав МВД. Правда, пришлось отменить некоторые устаревшие положения, как то запрет на службу в органах для лиц, имевших ранее судимости. Постулат « Не суди – и несудимый будешь» вошел даже в некоторые региональные конституции отдельной статьёй. Попадались сотрудники, которых переводили в кабинеты прямо из камеры. Но всё это было оправдано политической целесообразностью, как и введение впоследствии смертной казни в отдельных регионах, но не для людей достойных, а лишь для работников вредных производств. Не было в пределах Украины тюрьмы либо концлагеря с такими условиями пребывания, которые можно было бы назвать худшими по сравнению с условиями работы этих людей. Места лишения свободы они между собой без метафор называли «санаториями», поскольку длительное пребывание там продлевало жизнь преступника, давая повод задуматься законопослушному его коллеге, в то же время безнаказанность, особенно в отношении саботажников, поощрять было нельзя.
Итак, разумные и оперативные действия отлажено работавшей законодательно-исполнительной вертикали сделали возможным снижение заработных плат (исчисленных в конвертируемой валюте, какой продолжала оставаться валюта национальная) в отдельных регионах Украины до такого уровня, что государство могло уже конкурировать в тендере со странами наибеднейшими, и уже по прошествии пяти лет (а именно такой срок предлагало народу пожить с затянутыми поясами правительство) первые партии необычного товара селевым потоком хлынули на украинскую землю. Вот когда должно было произойти настоящее экономическое чудо, действительный рывок в светлое будущее страны, долго ждавшей своего часа.
Однако, такое благоденствие, как было обещано в первые годы подготовки проекта, на простых граждан не сошло. Работой жители депрессивных регионов были теперь загружены в прямом смысле по уши, но выводить заработную плату на прежний уровень, никто не спешил. Тому было много причин, самая главная из которых – отсутствие необходимости: если наёмный работник соглашается работать за двадцать долларов в месяц – зачем ему платить тридцать, тем более сто? Главным признаком согласия есть отсутствие проявлений недовольства со стороны рабочих, а такового не наблюдалось – по крайней мере, выхода негативной информации из промышленных – в новом значении этого слова – регионов не было, и это при наличии общественного интернета в каждом регионе. К тому же рентабельность перерабатывающих предприятий, которые, не мудрствуя лукаво, стали называть промышленными зонами, сильно разнилась в зависимости от того, какой этап производственного цикла переработки осуществляла зона. Наибольшую прибыль приносила первичная переработка, или сортировка в местах выгрузки импортируемого сырья – многие предметы, побывавшие в употреблении у заносчивых богачей недолго, не теряли не только своих потребительских свойств, но даже товарного вида, что уже открывало возможности для перепродажи отобранного на внутренних рынках. По мере продвижения к хвосту перерабатывающей цепочки доходность снижалась обратно пропорционально возрастаниею вредности производства. Последнее обстоятельства понудило законодательные собрания некоторых регионов повысить ПДК почти всех видов токсических и отравляющих веществ как в атмосфере, так и в водах рек на порядки. Это новаторство законодателей позволило многим промзонам помимо бытовых, утилизировать промышленные отходы, отличающиеся высокой токсичностью, а иногда – радиоактивностью.
Следует отметить, что никогда не страдавшие заносчивостью украинцы открывали двери импорту со всех сторон. Главные надежды возлагались на Европу, но с по-прежнему братской Россией связи никто и не думал терять. Правда, последняя за утилизацию своих отбросов платила меньше, но обусловлено это было отнюдь не имперскими амбициями и не затаённой обидой не неблагодарного «брата меньшего», а лишь регуляторной функцией его величества рынка: братья-славяне всегда имели альтернативный украинскому плацдарм для утилизации в собственной стране, по-прежнему занимавшей одну восьмую часть суши. Правда, юго-восток огромного государства был уже завален отходами жизнедеятельности Китая, но западная часть Сибири по-прежнему пустовала, единственной преградой для утилизации отходов там было расстояние. Поэтому восточно-украинским промзонам для привлечения клиента оставалось лишь демпинговать. Зато пустующие шахты Донбасса – те самые, что в соответствии с экологическими нормативами (если бы они действовали в советские времена) привести к «нулевому варианту» обязан был ещё союзный минуглепром, который, вместо этого, за счет воркутинской прибыли повышал зарплаты работникам нерентабельных угледобывающих предприятий Донецкой области – эти самые, унесшие столько человеческих жизней и принесшие столько миллионов долларов недочеловекам из тогдашней элиты, пустующие ныне штольни были идеальным местом для захоронения таких видов отходов, которые даже «экологический оффшор», каковым стала в результате либерализации законодательства Украина, на законных основаниях принимать не имел права. Однако, основной поток импорта шёл, разумеется, из Европы, и нет ничего удивительного в том, что опорой партии власти стала элита западных регионов.
Недовольство низов при новой системе охраны порядка можно было и проигнорировать, если бы на высших этажах социальной пирамиды сохранялись мир и согласие. Но в данном случае сложилась ситуация, когда чрезмерная алчность одной группы людей (без сомнения, достойных), самим же стяжателям и навредила. Родственные связи во все века во всех странах мира являлись если не главнейшим, то, безусловно, одним из определяющих факторов распределения национального богатства. Поэтому, никого не удивило, когда фирма с неброским названием «Укрспецимпорт», принадлежавшая золовке шурина сына тогдашнего президента, вдруг стала главным транзитёром импортируемого сырья и владельцем некоторых самых прибыльных промзон, молниеносно увеличив уставной капитал на шесть порядков.
Походя скупая профильные активы, коими высшее руководство считало всё, что размещено было на территориях промышленных регионов, по старой доброй привычке оставляя в государственной и мелкой частной собственности лишь объекты заведомо убыточные, корпорация вскоре получила в своё распоряжение практически всю западную Украину, и уже косилась на активы в областях восточных. Однако, всё самое ликвидное в тех свободолюбивых краях уже принадлежало людям, не менее достойным. Попытки принудить высшую элиту субъектов федерации продать своё скопом успеха не имели, равно как и попытки скупать бизнес у мелких субъектов экономической деятельности, которые владеют своими фирмочками лишь с позволения высшего регионального начальства. Когда речь идет об интересах людей достойных – это совсем не то, что ввергнуть в нищету и без того небогатых работяг – здесь уже необходимо идти на принцип. Когда же дело касается принципа – появляется необходимость в сильном харизматичном лидере. И лидера такого даже не нужно было создавать, он у мятежных регионов уже был в наличии. По странному стечению обстоятельств, находился этот лидер именно на востоке Украины, находился против своей воли, так же не выбирал он свою судьбу сам и вступая на путь политической борьбы. Но история новой украинской оппозиции заслуживает подробного описания.
С некоторых пор в традицию вошло нескольких украинских оппозиционеров держать под арестом. Не то, чтобы эти люди представляли для власти какую-то опасность, скорее наоборот – без уголовной статьи в личном деле их рейтинги сдувались бы, как проколотые шары. Но лучшего информационного повода придумать было просто невозможно –ещё с тех пор, как Украине нужен был повод не интегрироваться в Европу: этого не хотела сама Европа, этого не хотела сама Украина, и просто из принципа этого не хотела Россия. Тогда правительство не нашло ничего лучшего, чем упрятать за решётку лидера оппозиции – и карта успешно сыграла, все остались в выигрыше, включая партию оппозиционную. Эта набравшая бонусы политическая сила нужна была в парламенте для того, чтобы у тогдашней партии власти не было конституционного большинства, что, в свою очередь, стало причиной торможения интеграции с Россией: этого не хотела Россия, этого не хотела Украина, и Европа – из принципа. В последствии власть взяла себе за правило постоянно кого-то из политических оппонентов сажать, потом по просьбе мировой общественности выпускать на лечение – украинские политики отличаются на редкость слабым здоровьем, которое особенно расшатывается в тюремном заключении. Представители уважаемых родов претендовали на то, чтобы именно их отпрыск считался «узником совести» - такой борец за народ, отсидев год-другой в заключении и будучи отпущенным на лечение – а лечиться украинские достойные люди, ставя себе за пример благородных россиян, всегда любили за границей – легко получал статус политического беженца, и даже в молодом возрасте от принимающей стороны изрядную пенсию, которую иногда нужно было отрабатывать, вещая на весь мир о нарушениях прав человека.
Поскольку под стражу брались, как правило, представители влиятельных семей, специальным законом парламент утвердил нормативы комфортабельности камеры, в которой надлежало пребывать страдальцу за народ. Среди непременных атрибутов были: сокамерник, выполняющий функцию обслуги, кровати производства определенных фирм с ортопедическим матрацем, холодильник, плазменный телевизор с диагональю не меньше сорока дюймов, душевая кабинка с горячей водой – последняя уже через несколько лет была заменена(внесением в закон поправки) на джакузи. Именно эта поправка стала причиной строительства на территории холодногорской в Харькове колонии отдельного коттеджа для заключённого оппозиционера: ни одна камера в имеющихся в распоряжении службы исполнения наказаний помещениях не имела технических условий для установки гидромассажной ванны. Содержание под стражей совести нации обходилось бюджету страны примерно как финансирование средних размеров поликлиники, но власть центральная от идеи не отказывалась, о чём вскоре пожалела. Ущемлённые в правах восточные элиты объявили находящегося в Харькове очередного оппозиционера своим духовным лидером и целой депутацией пришли в пятизвёздочную камеру просить их возглавить. Бедняга нрав имел кроткий и боязливый, душой пребывал уже в австрийских либо швейцарских Альпах, и, увидав депутацию, впал вначале в остолбенение, а после в буйную истерику. Политзаключённый, вероятно, решил, что пересмотрено решение суда, и он оперативно приговорён к смертной казни – такие идеи высказывались ставленниками «Укрспецимпорта» в Киеве, а доступ к информации у оппозиционера был. После об этом эпизоде не принято было писать и говорить, но вездесущие журналисты пронюхали и раззвонили по всей сети, что молодой лидер со страху обделался. Наспех созванный в Харькове съезд уполномоченных (везти всю депутацию в Северодонецк не было времени) избрал молодого и уже отмытого вождя президентом Восточно-Украинской республики, также на скорую руку был избран президиум, назначивший временное правительство, традиционно обратившееся за помощью к России. Тщеславие старшего брата не могло перекрыть того дискомфорта, что ощутило министерство иностранных дел бывшей метрополии: как будто бедный родственник, приглашённый когда-то в пьяном угаре, стоял на пороге городской квартиры потенциального благодетеля с чемоданом, простодушно говоря: «Ну вот, я продал своё домохозяйство, где мне у тебя расположиться?» Брать под опеку( а это значило на содержание) давно уже депрессивный регион – это совсем не то удовольствие, что накручивать с телеэкранов его жителей против их же сограждан с иной политической ориентацией. Не нужна была разделённая Украина и Европе, особенно теперь, когда процесс очищения цивилизованных стран был в самом разгаре. Вот почему уже через несколько часов в Киеве собрались эмиссары всех четырех сторон плюс представители США – без них на мировом пространстве за последнее столетие не обходилось ни одно судьбоносное событие. Были получены гарантии от Киева – не начинать операции по восстановлению конституционного порядка, от Харькова – не провоцировать столицу своего государства на действия необратимые – это означало обеспечить безопасность киевским на территории региона назначенцам, от всех трёх сторон-гарантов – не применять ядерное оружие и не вводить на территорию суверенного государства регулярные войска – последнего, надо сказать, представители «супер-тройки» хотели меньше всего.
Политический компромисс состоял в следующем: волевым решением блокирующий пакет акций корпорации «Укрспецимпорт» отходил в государственную собственность и навечно передавался в управление(с правом назначать своих выдвиженцев в генеральный совет акционеров) политсовету оппозиционной на тот момент партии – это давало возможность упредить лоббирование компанией неадекватных действий руководства страны. В то же время, названная выше партия не имела права переводить в госсобственность ни одной акции из блокирующего пакета, находящегося в частной собственности руководства партии на момент кризиса правящей– это было превентивной мерой на случай создания зеркальной ситуации – если сверх меры окрепнет Восток. Также принято решение о проведении выборов парламента, в которых бы участвовали две мощнейшие в стране партии – европейские и американские представители настаивали на том, что двухпартийная система устойчивей однопартийной. Россия имела, что возразить, да не стала. Мудрость политиков в который раз упредила горячий конфликт.
С тех пор на всех украинских выборах главным камнем преткновения является вопрос о национализации либо приватизации «Укрспецимпорта». Поборниками первой выступают представители восточных областей – и в случае их победы на выборах парламентских либо президентских в государственную собственность переходит определенное количество акций системообразующей корпорации, однако оппоненты цепко держат в частный руках свой блокирующий пакет. В случае их победы спорные акции переходят в частное владение. К вящей радости управления компании, стоящего ниже генерального совета акционеров, на кадровой политике внутри корпорации результаты выборов никак не отражаются. Как, впрочем, не отражаются они и на жизни всего общества, которое развивается исключительно по Дарвину.
