Кто-то, когда-то из времён отдалённых сообщил нам о здоровом образе жизни наших предков. Кои во всякую глубокую осень, перед длительным марш-броском на юг, следуя закону естественного отбора, аттестовали своих соплеменников на выносливость, загоняя стариков на дерево и крепко его раскачивая…
В одной набедренной повязке Крум стоял перед холодным и скользким деревом. Осенняя морось накрыла траву, деревья, смешала землю с небом и спрятала время.
Прекрасной стройности дерево стояло в стороне от остальных, и в своём одиночестве они с Крумом были равны.
Крум поднял голову, ещё раз посмотрел на крону дерева и, обхватив его ствол своими жилистыми руками, начал взбираться по нему наверх.
Прижимаясь к холодной коре, с трудом добрался до нижних ветвей.
Пятнадцатую свою осень он вверяет судьбе. Пятнадцатую осень и семьдесят пять прожитых лет.
Не задерживаясь на нижних ветвях и, расчётливо цепляясь за каждый сучок, полез к вершине.
Оглянувшись на мгновение вниз, он увидел, как в стороне от дерева на холодной земле уже с утра лежат искалеченные и убитые его вчерашние товарищи.
Ах, какой поэт был Квинт Цецилий! Сколько иронии и озорства было в его веселье! Сколько тонкости и ума! А сегодня при первом же качке дерева он распахнул свои руки и полетел вниз. На землю.
Вот и вершина. Кожей, нервами, сердцем объял дерево Крум.
Вершина начала раскачиваться всё сильней и сильней. Тело коченело от холода, осенняя сырость разъедала сознание, а Крум просил Господа: « Господи!! Дай мне, ещё хотя бы только миг! И я закончу это проклятое уравнение. Помоги спасти несчастных!»
Но глух был Господь. Не дело Крума спасать людей.
Судороги сводили всё тело, и стыла, стыла в жилах кровь….
Всё…
И тут вдруг яростный ток крови ударил в мозг Крума и он, оскалив клыки, намертво вцепился своими беззубыми дёснами в скользкую от мороси ветку.
Качание кроны начало стихать, а потом и вовсе утихло и дерево, опять устремило свою вершину в серое небо.
Крум подождал, пока члены его тела опять согреются кровью, и стал осторожно спускаться вниз.
Он победил.
«Самовар» догнал Крума на марше. Подошёл, посмотрел на иссохшего старика сверху вниз, и, запустив руку в бездонный карман своей брезентовой куртки, достал оттуда маленький в детскую ладошку, ломтик хлеба.
Осторожно отделил корочку, а мякоть подал Круму.
Крум благодарно взглянул на «Самовара» и улыбнулся.
Страна у нас такая, пан Борис))) Вместо безупречного ordnung"а, ржём, как подорванные над миниатюрой Романа Карцева "Раки по пять рублей"))) И что тут поделаешь!)))
Очень часто в экстремальных случаях к нам на помощь возвращается наша природа)))
Может кто знает, а скорее всего и нет, но у человека от природы осталась ещё и третья точка опоры - наш копчик / хвост.
И такие выражения как: "Он стал на свой хвост", "Да ему на хвост наступили" имеют под собой основания.
Вот к примеру вы идёте и на вас ни с того ни с сего начинает лаять какая-нибудь шавка, через минуту к ней присоединяются ещё три-четыре дворняжки и все на вас лают. И вот тут вы поворачиваетесь к ним лицом и "становитесь" на свой хвост, если вы это умеете делать, и их уносит как ветром, потому что от вас в этот момент исходит такая мощная волна агрессии как и от вашего предка где-нибудь в мезозое))) А собаки это хорошо чувствуют, как и отдельные люди в драке.
Так что у нашего Крума в предках, как бы и не саблезубый тигр ходил)))
Нынче, как говорит мОлодежь, в тренде "съедание" нашей с вами планеты. В этом году мы её "доели" уже 2 августа, что ли? Дальше дело пойдёт ещё быстрее, ну, я и вспомни, что у меня где-то был рассказик на эту тему)))))
