Кана Галилейская
з рубрики / циклу «рассказы - 1»
Голодный и холодный Питер Брейгель мрачно смотрел в окно.
«Говорил же покойный папаша: «Учись на повара, в тепле и добре будешь!», так нет же, угораздило в детстве забор покрасить».
За окном было ветрено, скользко, в лицо била мелкая снежная крупа, день стоял мерзопакостный.
Люди, как вымерли. Пробегут в раскорячку и исчезают. Во! Девка на площади упала, задрала ноги и лежит. «Вставай дура, всё равно никто не смотрит» – подумал Брейгель.
Под окном пробежал иудей-аптекарь, с синим носом. «Господи, и чем он только людей лечит! Ведь сам же всё и выпивает! И откуда у людей здоровье?»
Очаг был холоден, припасов никаких.
Питер поёжился под накинутой на плечи овчиной. Окинул взглядом мастерскую: холсты, подрамники, кисти, краски, а хлеба нет, как нет.
Н-д-а-а…. Говорил папаша.…
Посмотрел в сторону мольберта со свежим холстом.
«Хорошо бы стать охотником, да пойти в лес и убить какую-нибудь живность! А лучше всего с друзьями завалить вепря. Всем бы хватило! Разжечь костер, разделать тушу и, сидя на еловом лапнике смотреть и смотреть, как на вертеле поджариваются огромные куски мяса. И жир стекает и стекает в костер, а огонь волнуется и пляшет. А потом срезать полоски мяса, и отправляя их в рот, заливать сверху золотисто-хмельным напитком….»
В животе буркнуло, Питер ещё раз посмотрел на белый холст и подумал: «Что ж, коли так и никак иначе, то сотворим же чудо подобно Кане Галлилейской!»
Подошёл к холсту, ещё раз пристально на него посмотрел, сунул руки подмышки, отогрел там пальцы и взялся за кисти.
г. Киев, 31 января 2010 г.
