На свидание со Смертью

- Что Вы здесь видите? 

- Я не обязан отвечать ведь так. Мне еще при аресте сказали, что я имею право хранить молчание... 

- Это в ваших интересах... 

- Мне всё равно... 

- Я прошу Вас. Это всего лишь картинка, - психиатр настойчиво подсунул ближе карточку. 

- И вы от меня отстанете? 

- Думаю на сегодня - да. 

Взяв карточку размером с тетрадный лист в руки, мужчина скептично вздохнул, и умоляюще посмотрел на врача. Белая бумага, чуть шероховатая с огромным странным расплывчатым пятном было меньшее, что он хотел увидеть. В этом не было смысла. Клякса, нелепая чёрная клякса, которую выдали за открытие в психологи. Тест Роршаха... Ну почему мировая психология настолько предсказуема? 

- Это мотылёк, - наконец начал мужчина, - видите, это крылья, вот хвост... ну а вот тут голова... Всё, довольны, Док? Тогда удачного дня. 

Врач хотел было добавить что-то ещё, и впихнуть ему ещё парочку листов, но вздохнув, он забрал тест и вышел из комнаты. 

В комнату зашла охрана, и сняв ремни с заключённого, увели его в камеру. 

- Как он? - почти безразлично поинтересовался ожидавший у двери начальник тюрьмы.  

- Вы знаете, он не маньяк, - спокойно потирая салфеткой очки, ответил врач. 

- Да неужели, - вспыхнул тот, - 11 жизней – думаю, он просто нечаянно их убивал. Да? 

- Я не отрицаю того, что он убийца, я лишь считаю, что у него нет никаких психических отклонений. Он абсолютно спокойно принимает свою участь. Он делает всё это намеренно. У него есть план. Продуманный… Но так же есть вещи, которые меня ужасно интересуют... поэтому, могу ли я, чисто в научных целях, получить еще немного времени. 

- О, доктор, надеюсь, Вы будите благоразумны. 

- Да-да, буду, - оживился психиатр. 

- Ну, тогда он ваш, - директор пожал доктору руку, и, развернувшись, ушел восвояси, оставив Врача в раздумье. 

*** 

- Вы меня помните? 

- Док, вас забудешь, - закатил глаза заключённый. 

- Это хорошо, - Врач спокойно улыбнулся. 

Комната была неприлично мала. Стол занимал пространство почти полностью. Он ограждал Психиатра от Заключённого. Все уговоры Врача ослабить охрану и снять с Пациента наручники - увенчались провалом. Самое большее, на что согласился начальник тюрьмы - оставить врача с пациентом наедине и убрать всё охрану. 

- Итак...  

- Что вы от меня хотите, - с усталой спокойностью проговорил мужчина,- я во всём признался - я намеренно убивал этих людей.  

- Меня не интересует факт. Я хочу знать причину. 

- Я их просто убил. Это всё. 

- 11 человек? Просто для развлечения, мистер..., - врач быстро глянул в анкету, - ...Блек, убивают маньяки, психически больные люди, - вы - выглядите вполне здоровым, и если не эти 11 трупов у вас на плечах, думаю я даже смог бы оставить на вас своих детей. 

- Ооо, это великая честь. 

- В чём же проблема, вы же мой коллега, когда то весьма выдающийся... 

- Не надо..., - взгляд мужчины уткнулся в столешницу. 

- Вы мне расскажете, мистер Блек? 

Он поднял на психиатра заинтересованный взгляд: 

- Думаю, за пачку сигарет я расскажу вам свою историю. 

*** 

- Это началось летом, три года назад, - закурив, начал мужчина, - Я как, вы знаете, работал хирургом в небольшой больнице. За свою достаточно длинную карьеру я потерял всего двоих пациентов, и то даже не по своей вине. 

Двери распахнулись... В зал на бешеной скорости ворвались врачи из нашей скорой. Я даже узнал одного из них, он присутствовал на одной из моих операций. 

Пациент, которого привезли сегодня - пострадал на пожаре. Ужасные ожоги 3-4 степени опоясывающие его тело, были едва ли совместимы с жизнью. 

Операция закончилась быстрее, чем кто-либо этого желал. Мы даже не успели прикоснуться к нему. Пульс пропал, и однотонный прямой писк наполнил комнату. 

- Отключайте его, - коротко скомандовал я и направился к выходу. Возле двери стояла Она. Я позвал сестру, спросил, кто впусти Её, но меня не поняли, и, посмотрев скептично, посоветовали немного отдохнуть. 

Я подошел ближе. Она опёрлась о стену и смотрела на часы. Это была девушка. На вид ей было 20... 25. Чёрное пальто, "журналистская" сумочка за спиной. Отсчитав на часах время, она записала, что-то в блокнот, и вышла из комнаты. 

Я немедленно последовал за ней, но в коридоре её уже не было...  

Я был удивлен, возмущен и чрезмерно заинтересован этой особой, … но постоянная рабочая напряженность, и через пару дней я уже и знать забыл о таинственной девушке. Но... 

Я бежал по коридору клиники, по вызову... поворот ещё, лестница. У самих дверей палаты №8 я наткнулся на Нее. Она в гордом одиночестве спокойно шла мне навстречу. Я окликнул её, мол, здесь сейчас находиться нельзя, но Девушка с тонким безразличием посмотрела на меня и, отряхнув полы пальто, пошла дальше. Когда я вбежал в палату пациент уже был мёртв. 

Она приходила ко мне на операции, каждый раз остановилась возле мелованной стены и спокойно наблюдала. Я думал, ко мне приставили инспектора из министерства, однако вскоре я понял, как сильно ошибался. Такого инспектора не пожелаешь даже самому вредному соседу сверху, который каждую субботу затапливает по утрам. 

Уж не знаю, кто приставил ко мне такого инспектора, но я не собирался проигрывать. Не одно имя моего пациента не будет записано в ее блокнотике.  

Она появлялась в особо критические моменты. Опираясь о стену, она временами, посматривала на карманные часы. Что они ей говорили – было понятно лишь ей, однако, иногда скривившись в ухмылке, она с какой-то особенной ненавистью смотрела на меня и медсестёр хлопочущих вокруг пациента. Но иногда мы встречались с ней взглядом, и мне становилось холодно, я впадал в глубокое отчаяние... Она настаивала на моих ошибках. Я замечал слабую дрожь в руках, и помутнение рассудка не давало мне сосредоточиться. Когда мы всё же справлялись с ситуацией она, спрятав часы, тихо уходила, едва заметно прихрамывая на левую ногу. 

Нервы начинали сдавать, но я держался. Пил… пил таблетки, назначенные мне мною… и шел на операции.  

Она была безмолвна. Только её глаза временами изменяли холодному спокойствию. Так мы общались. Девушка не улыбалась, лишь временами умилённо ухмылялась, глядя на мои старания. 

Я, увлеченный работой, лишь изредка замечал ее образ на периферии зрения. Но я знал – она здесь. 

Иногда она приходила еще до операций, бродила по корпусам больницы, наблюдала за пациентами, и сверяла какие-то данные. Я ходил за ней «хвостом», а она лишь с отвращением хмыкала, все больше погружаясь в свои записи. 

Думаю, ей не терпелось меня убить… в принципе не удивительно… я спасал жизнь… а она ее отбирала…  

Эта девушка работала смертью. 

- Постойте, не хотите ли вы сказать, - прервал рассказ психиатр, - что вы видели «смерть»? 

- О, доктор, - узник устало облокотился на стул, - я видел человеческую смерть – как процесс, как прекращение, остановку жизнедеятельности организма. Но я знаю, что вы хотите услышать. ДА, я видел ее: девушку в черном пальто, с вельветовым капюшоном. Ох, и уверяю вас, Док, у нее не было ни косы, ни песочных часов. Наверно эти технологии давно устарели, и скоро по наши души будут приходить даже не с блокнотиком, а просто с карманным компьютером. 

- Ладно, я понял, продолжайте... 

Время летело, крутя судьбами моих пациентов, а мне лишь оставалось смотреть и делать поправки, если это было возможно. Мы работали бок о бок. Я и она. Один пациент на двоих. 

В больнице обновили оборудование, завезли парочку новых недавно протестированных препаратов, и частые визиты моей новой «подруги» становились все реже. Я признаюсь даже начал скучать. 

Именно теперь, когда закончились трудности, теперь началось мое сумасшествие. 

Операция, не смотря на свою сложность, проходила успешно. Человеческая кожа под скальпелем, подобно книге открывала для меня внутренний мир этого человека. Кровь, в безумной спешке, пыталась вырваться из тела, избавится от оков и убежать, но прихваченная тампоном отправлялась на утилизацию. 

Я был спокоен, даже чересчур апатичен, а место возле двери в операционную пустовало. Мне безумно захотелось её увидеть, почувствовать слабость в ногах, холодный пот, и мысли… мысли, которые наполняли меня каждый раз, когда она приходила ко мне.  

- И вы убили вашего пациента? 

- Доктор!? 

- Ладно, ладно понял, не мешаю. 

Нет. Я просто усугубил ситуацию, но держал все под контролем.  

Я делал свою работу, но мысли мои все равно были обращены к ней. И она пришла. Вбежала удивленная столь внезапным поворотом. Я с легка кивнул ей и получил в ответ приветственный испепеляющий гневный взгляд: «Ты что сдурел что ли!?! Кто ж так делает!?». Но я просто улыбнулся и продолжил оперировать. 

Пациент выжил. Медсестры ничего не заметили. А девушка беспардонно растворилась в стене. 

Вернувшись в свой кабинет, я обнаружил Смерть, сидящую за моим столом, и попивающей какую-то странную жидкость. Я смотрел на неё как зачарованный, она была прекрасна. Девушка медленно встала, и плавно приблизилась ко мне. Я протянул было руку, в попытке дотронуться до нее, но мгновенно отдернул, я обжегся… Девушка была безумно холодная, как будто она вся состояла из жидкого азота. Шаг, еще шаг – она изучающее обходит меня кругом. Из ее стакана проливается все та же странная жидкость. Наверно стакан был бездонным. 

Она остановилась, еще раз подняв на меня свои наполненные ненавистью глаза. Я слегка наклонился вперед, хотел поцеловать её, но девушка, в последний миг, приложив к моим губам палец, игриво взглянула на меня и отошла к двери. Вспышка света, и её дикий, истеричный смех, пронзил мое сознание, а вслед за этим мое тело охватило огнем. 

- Эм… если вы позволите… взглянуть… 

- Да, что уже мне скрывать…, - заключенный расстегнул рубашку, скрывавшую под собой огненные шрамы. Узоры, выплетавшие огромную картину, имели свое четко назначенное место. Она назначила их для этого мужчины. Она поставила на нем свое клеймо.  

В тот день мне чудом удалось выжить. Вся моя больница сгорела дотла. Персонал тогда спасал, кого мог спасти. Десятки людей погибли из-за моей игры… из-за нашей игры. А Смерть танцевала свои танцы на пепелище моего прошлого.  

Я ничего не мог вспомнить, ни людей, ни обстановки, ни как выбежал на улицу, в руки пожарным и… своим коллегам врачам. В моем сознании звучал только её гробовой, воющий смех. 

Тогда я пролежал в реанимации месяц, а после перевода в обычную палату, по старым связям за сутки сбежал домой.  

Мне нужно было её увидеть. Спросить… а о чем?... я должен был взглянуть в ее темные глаза, увидить ответ на не существующий вопрос.  

Я углубился в книги о спиритических сеансах, рыскал по просторам интернета, но кроме сект, глупых сайтов о магах и гадалках, что обворовывают людей, я ничего не нашел. 

Я стал одержим идеей её встретить.  

Через неделю в компании алкоголя, компьютера и почти полного отсутствия еды, я стал походить на «зомби-обыкновенного» - представителя современной молодежи. Контрастно темные мешки под покрасневшими глазами, неестественно бледное лицо, поседевшие растрепанные волосы и шрамы на шее, замечательно гармонировали между собой. Проходя мимо зеркала, я невольно ужасался этому мужчине. И в таком состоянии я сел за руль. 

В тот вечер я сбил человека. Это был бездомный мужчина лет 40. Я напрасно предпринимал попытки вернуть его к жизни, но что сделаешь, если у человека шея сломана?...  

За моей спиной послышался щелчок - появилась девушка. Проходя мимо, она наградила меня холодным подзатыльником. Смерть склонилась над мертвым телом, и демонстративно щелкнув ручкой, записала данные в блокнот. Посмотрев на меня, она сморщила нос в отвращении.  

Прозвучал щелчок, и пространство помутнело. Щелчок – и мы уже у меня в доме. Девушка оскалившись, схватила меня за плечо и толкнула в ванную к зеркалу. Передо мной все тот же зомбиподобный эксврач. За моей спиной никого… но я же чувствую её ледяное дыханье на моей шее!… я же до сих пор ощущаю, как ноет мое обожженное холодом плечо! Я схожу с ума. 

Она толкнула меня в душ, и включила напор ледяной воды. Сознание, наконец, возвращается. 

Когда я вышел из душа, на зеркале была написана первая её фраза, первое доказательство того, что я в своем уме, и что все это реально. Белой ледяной изморозью начертано: «Идиот!» 

Я в мокрой одежде упал на кровать. А когда очнулся от оледенения и ступора, мне в голову пришла социально опасная идея… 

Я не решился на это сразу… Нет… я не боялся смерти как процеса, я не боялся взять ответственность за убивство… Врач постоянно живет в подобных условиях, и со временем абстрагируется от напряженности и стресов… иначе можно легко провалиться в депресию, и тогда считай пропал. 

Я боялся её… девушки, что приходила за душами… Но не мог без неё жить. Я потерял желание искать смысл в жизни, и начал искать «смысл в смерти»… 

- И вы начали убивать людей? – перебил психиатр.  

- Вы прям как меленький ребенок в ожидании продолжения интригующей сказки. Имейте терпение, доктор. И я должен вас обнадежить, все не так интригующе как об этом писали в прессе. Одни назвали меня «миссионером», что вершит свой суд над людьми, другие – извращенцем, который получает от такого удовольствие. Вы, услышав эту историю, вправе заявить, что я визионер, страдающий параноидальной шизофренией. Нет, док, я не шизофреник, и у меня не было галлюцинаций! Ни разу!  

- Я не в чем таком Вас не обвиняю, Ваша история хоть и кажется мне фантастической, но у вас нет признаков расстройства личности или психоза. Вы прошли все мои тесты… Я хотел бы дослушать. Пожалуйста.  

Устало улыбнувшись, заключенный слегка наклонил голову на бок и пожал плечами: 

- Ну, раз Вы так просите… 

В моих убийствах не было ничего кровожадного, никаких извращений, никаких «безделушек на память», никаких планов, писем, провокаций, изучений тактики и стратегии, никаких оправданий… ничего. Я не был маньяком. Да я серийный убийца, но не маньяк. Я врач, и как врач хотел лишь, что бы моим пациентам стало лучше. Моими пациентами стали обреченные на смерть и умирающие в агонии…  

Я привел в порядок свою жизнь, наладил все проблемы с долгами и устроился на роботу врачом в городской клинике. Меня уговаривали занять место среди ведущих хирургов, однако я отказался, аргументировав это тем, что устал, и не выдержу перегрузок. Моему стажу, опыту и рекомендациям доверяли, и уважали мой выбор, беря во внимание еще ту историю с пожаром в клинке. Я выезжал по вызову, помогал людям имел доступ к базам данных, историям болезней. Я без особых проблем мог достать любые нужные препараты. Ко мне приходили за советом, консультацией.  

А убивал я тех безнадежных больных, которые бы и так скончались, но умирали бы они на протяжении 48 часов в болезненных муках. Я предлагал обезболивающее. Они соглашались. Это все. Я вкалывал 30 миллиграмм диаморфина*, и человек спокойно умирал.  

- Это все? То есть теоретически вы не виновны! 

- Вот видите, доктор, вы поддались слабости, этой врачебной любви к пациентам. Если б я поведал вам историю о жестоком насилии с кровью и кишками, вы бы, несмотря на мою адекватность в данный момент, призирали бы меня. Но я рассказал вам то, что вы ожидали услышать, о том как спасал людей от мучительной смерти и предлагал успокоение… Но это все равно убийство! И я это делал преднамеренно, и использовал при этом героин. И мог бы убить еще 100 – 200 людей. Кстати, поджег клиники я тоже взял на себя. 

- Сдается мне, вы с нетерпением ждете исполнения смертельного приговора.  

- Может и так. Обвините в суицидальном поведении? Упакуете в психушку? 

- Очевидно, что нет! Но скажите, неужели это все ради неё? 

- Да, - тихо ответил мужчина и задумчиво улыбнулся. 

После того, как пациент засыпал, раздавался щелчок, и появлялась Она.  

Первое время девушка просто недоумевающее смотрела на меня, довольно сидящего у кровати со спящей «жертвой». На какой-то момент мы забывали про время, про обязанности и просто смотрели друг на друга. В её глазах эмоция за эмоцией сменялись мысли и чувства. Она была моей. Пусть не соглашается, пусть обжигает меня, пусть не воспринимает всерьез… но она тоже по мне скучала! И я это знаю… 

- Ох, надеюсь она стоит ваших усилий. 

- О доктор, я уверен в этом… 

*** 

- Позвольте мне провести казнь, - психиатр без стука ворвался в кабинет начальника тюрьмы. 

- Что? 

- Казнь. Во вторник должна состояться казнь над Блэком. 

- Каким Блэком? 

- Врачом… 

- А, да, и что вы хотите от меня? Отмены? Что за лапша у вас на ушах – итальянские спагетти? 

- Эмм… я не прошу отмены, я хочу лично провести казнь. 

- И вколоть ему что-то не то? Так чем он вас растрогал? 

- Я этого не говорил. 

- Извините, это не в моей компетенции. 

- Нууууу, пожалуйста, - настаивал психиатр. 

- Вы просите дополнительных исследований над осужденным, просите отпустить охрану на время ваших бесед, просите комнату без видео наблюдения, врываетесь в мой кабинет, и просите лично провести казнь??!! 

- Да! – невозмутимо воскликнул доктор. 

- Ну, хорошо, - тут же ответил начальник и улыбнулся, - где подписать?..  

*** 

Психиатр склонился над обездвиженным мужчиной.  

- Не давит? – поинтересовался доктор о тугости ремней. 

- Сойдет, я тут все равно проездом, - заключенный улыбнулся и взглянул на психиатра. Сочувствие граничило с острым любопытством, - поехали, Док. Мне тоже интересно. 

-Тогда удачи вам, Мистер Блэк. 

Мужчина кивнул в ответ. 

Доктор прокрутил колесико на катетере, и из капельницы «Техасский коктейль» начал свое путешествие в кровь новоиспеченного хозяина. 

Психиатр готов бы был поспорить, что слышал едва различимый щелчок, и дуновение ледяного воздуха заставило его вздрогнуть. Он улыбнулся, взглянул на «отдыхавшего» на койке мужчину, и молча, сняв халат, вышел из зала. 

Руки перестали сдерживать ремни, а нахлынувшая столь резко сонливость немедленно испарилась. Теперь уже свободный мужчина сидел на койке и потирал запястья. Раздался столь знакомый, и столь долгожданный щелчок.  

- Как же ты меня достал, - впервые за два года промолвила девушка. Голос её был звонкий, громкий и немного охриплый. Она протянула лист бумаги и бросила в руки мужчине шариковую ручку, - подписывай скорей, я не собираюсь ждать тебя вечно. 

- Что это? – пробежав глазами по документу, спросил бывший заключенный. 

- Брачный контракт, - усмехнулась она, - шучу. Подписывай, будешь отрабатывать все те часы, моего времени, что забрал за эти годы. 

- Эмм…? 

- Подрабатывать будешь, на постоянной основе! – нетерпеливо пояснила Смерть. Но после тихо добавила: 

- Со мной.  

И улыбнулась…