Над Окраиной ватным одеялом повис туман. Как бескрайняя маскировочная сеть, наброшенная на верхушки деревьев после лесного пожара.
Старенький прожектор, в дневные часы, изображал из себя солнце, а разбросанные по ватному небу пьяные лампочки тускло отсвечивали ночными звёздами.
Народец в шатре жил самодостаточный и его генетический код гласил: «Да как-то оно уж да будет…» И, если вы были философом, то могли бы и понять их.
Так и жили себе душновато, потновато, с придурью и вонцой, но в целом-то жить можно было и даже в согласии с обстоятельствами.
Об обстоятельствах же, если кому и рассказать, так ведь и не поверят. Небывалое дело!
Ну ладно, дело делом, а за детьми приглядывать нужно. Карапуз, трёх лет от роду ковырялся своей лопаткой в песке, аккурат возле самого края тумана. И ладно бы там куличи, какие лепил или что, так нет же доковырялся до того, что взял и вылез наружу. А, попав в иной мир, тут же и рот раскрыл от удивления, ну и ну, вот это да! Бабочки тебе летают, всамделишнее солнышко светит, птички поют, ветерок веет, и - да-а-а-а…. это мир.
Не отвлекаясь на пустое, мальчонка сразу же погнался за красивой и бархатистой бабочкой.
Мама всполошилась, лишь, когда увидела под пологом прорытую норку, дюймов двенадцать в поперечнике. С трудом, высунув свою голову наружу, увидела, как её малыш весело гоняет по зелёной траве.
- А ну марш домой! И, немедленно! – закричала она, не обращая внимания на тёплый и солнечный день – Марш, тебе говорят!
Малыш оглянулся на окрик матери и, веселое лицо его померкло, домой идти, совсем не хотелось.
Втащив малыша обратно под полог, заботливая мамаша тщательно засыпала и заровняла ямку песком и, для убедительности ещё и посидела на ней своим крепким задом.
Но, ни в одном мире не бывает так, чтобы никто ничего, да не видел. И даже в нашем ватном сумраке тумана, а некий мужичонка всё-таки высмотрел случившийся прокол. А прокол, это братцы мои – будущий пшик системы.
Когда табор окунулся в свой ежедневный глубокий сон, призраки мужского пола прорыли канаву под пологом и, закинув за спину пустые мешки, пошли воровать яблоки.
