Слесарная кадра
байки советской эпохи
Лицом автопарк выходил на улицу. Вдоль неё располагались админздания, проходная, КП и прочие службы. Рембоксы же находились, напротив, на дальнем конце парка, а вся остальная территория занималась машинами, утром они уезжали, а вечером возвращались с рейсов и маршрутов.
И вот если после работы идти от рембоксов к проходной, то по правую руку, возле забора был врыт в землю металлический кессон. Размером где-то метра четыре длиной, метра полтора шириной, ну и, может быть метр двадцать глубиной. Сантиметров на пятнадцать кессон возвышался над землёй и, на его бортах вдоль длинной стороны всегда лежала насквозь промасленная доска.
Все носили туда вёдрами «отработку» и сливали в ёмкость - нигрол из задних мостов, масло из картеров, тормозную жидкость и всё что текло и переливалось. Потом при наполнении объёма кто-то, куда-то всё это увозил, и цикл повторялся снова.
В те времена компьютеров ещё не было и, следовательно, наше воображение было здоровым и раскрепощённым.
Так вот, как-то в середине осени, когда народ уже ходил в куртках и пальто, а с неба сыпала лёгкая морось, мы после получения аванса и принятия на грудь по стаканчику портвейна, где-то около пяти часов вечера стайкой шли на проходную.
Как и говорилось выше, наше воображение не знало границ и требовало воплощения.
На этот раз кто-то предложил:
- Мужики, а давайте так – кто не пройдёт по доске, тот выставляется!
Выпить хотелось всем, и предложение было принято единогласно. Промасленную и покрытую моросью доску выдвинули на середину кессона и стали по ней переходить, балансируя руками и нервно похохатывая.
И был у нас Колька, парень, всегда исполненный отваги, хотя и ходил в роговых очках. И на этот раз она его не подвела, но, то ли он выпил лишку, а, то ли очки запотели, но, не дойдя и до середины пути, он бултыхнулся в кессон с отработкой.
Когда Колька блестящий как морж вынырнул наверх, все матюгнулись и сказали:
- Ё………………… Что делать?
- Отмывать его надо - заметил самый спокойный.
- Так, тогда Кольку ведём обратно, а ты малой сбегай к Дусе за мылом, да выпроси побольше скажи, что главный приказал всем робу выстирать, понял? И быстро! – распорядился самый решительный.
Малой убежал к Дусе, а мы, прикрывая своими спинами Кольку, пошли обратно к боксам. Не хотелось, чтобы нас лишний раз увидел главный наставник, опять будет хвататься за сердце, багроветь, шарить руками по карманам в поисках валидола и не находить слов, чтобы высказать всё своё отношение к будущим кадрам.
А нас пёрло.
То малой выскочит из бокса в горящей робе, а за ним старшие с асбестовой кошмой, то пластину зароют в землю и подключат к ней двенадцать вольт, чтобы не бегали за угол по малой нужде, а то подходит к тебе брат по профессии и говорит: «Жора усатый опять не выставился, а у него футорки на колесах начисто «пригорели», можешь намотать монтировку на ключ?». «Да, какой разговор. Сделаем». Берёшь трубу – удлинитель и идёшь к Жориной машине.
Жора увидев загнутую вокруг торцового ключа монтировку, разражался неприличной тирадой и возмущённо шел к дяде Серёже в кузню. Дядя Серёжа выравнивая в очередной раз принесённую ему монтировку, укоризненно замечал «Слесарей уважать надо».
Мы, конечно, понимали, что, может, что-то и не так у нас получается, но кто укажет верный путь к познанию?
Истекающий маслом Колька не успокоился до тех пор, пока не послали гонца за портвейном, за его счет, разумеется. А когда гонец вернулся, всё уже шло ладком, Колька прошёл свою первую помывку и, делая умное лицо, сидел в предбаннике как патриций в термах Каракаллы. Его одежда отмачивалась в бензине, ребята, сидя на скамейке, покуривали, а когда по стаканам разлили портвейн, так и вообще стало тепло и уютно.
Договорились, что соврать родителям, кто останется на ночь помогать Кольке со стиркой и сушкой одежды, а главное, что все пришли к единственно - правильному выводу:
ДОСКА, КОНЕЧНО, БЫЛА НЕМНОГО СКОЛЬЗКОВАТОЙ.
г. Киев, 20 января 2014 г.
.gif "{#}")
.gif "{#}")
