Лето. Жара. В плацкартном вагоне душно. Пассажиры везде.
Ночь.
Мы с незнакомой девчонкой, подстелив газетку и сомкнув плечи, сидим в тамбуре на затоптанном полу и сладко дрыхнем ну, как в индийском фильме.
Под утро нас будит проводница и говорит:
- Ребята! Освободились верхние багажные полки, можете туда забираться!
Ну не радость ли а?
Зима. Холодно. В плацкартном вагоне душно. Пассажиры везде.
Ночь.
В пространстве возле туалета стоят, прислонившись к стенкам, четверо мужиков. Ехать ещё часов десять.
Один из них ходит туда-сюда. Минут через пять его сменяет другой и также делает свои несколько шагов с поворотом на левое плечо. Спать в сортире строго-настрого запрещено, туда периодически заходют пассажиры. Дверь сортира при этом открывается и закрывается, выпуская в наш закуток санитарную вонь, но на дворе всё равно стоит зима.
Выйдя из вагона на перрон вокзала и, вдохнув свежий утренний воздух, испытываешь настоящую и неподдельную радость!
P.S. Для любознательных: страна пролетариев была вся сшита из лоскутов больших и малых «мафий». В оном рассказе «мафия» - билетная )))))
"Я долго ездил в поездах и познал истину - ни один орущий ребенок, ни один торговец люстрами, ни один мужик с гитарой, ни одна бабуля с кошкой и не страшны так, как молчаливая и кроткая тухлая сельдь..."
"- Рабинович, народ тоскует по Сталину! Что вы об этом думаете? - Молодой человек... Если бы народ посмел, вслух, тосковать о прошлом при Сталине..."
Згадала ситуацію.
Після початку карантину наша організація припинила вивозити гарячі обіди для бідних (бо скупчення людей). Одна бабця (вона не скільки бідна, скільки дивна) час від часу мене перестріває і питає, коли закінчиться карантин.
Говорити з нею дуже тяжко, то ж я просто озвучую офіційні терміни: "продовжили до 31 жовтня".
Відповідь її: "Та ми ж і раньше боліли. І кір, і грип. Ну при Сталіні такого не було."
