Записки чёрного археолога (продолжение)
Пять минут, и всё снаряжение с вещами уложены в Ниву. Для нас это обычное дело - срываться из дома любое время суток. Обычно на поиски мы выезжаем в ночь на субботу, но в этот раз выехали просто рано утром.
Пустынные улицы встретили нас равнодушно – что поделаешь, город ещё спал и не спешил пробуждаться.
Ехали мы, молча - каждый думал о своём. Что можно найти в лесу по прошествии стольких лет? Ржавые каски? Гильзы? Сгнившие остатки оружия? Сначала Митькина находка меня обрадовала, но сейчас пытаясь анализировать ситуацию, я понимаю, что мы ищем призрака. И не факт, что наши поиски к чему-нибудь приведут. В сорок первом сразу после захвата оккупантами города, началось возведение секретного объекта с привлечением не только немецких строителей и специалистов, но и большого количества военнопленных. Потом строительство внезапно приостановлено и перенесено на западную Украину. Интересно, почему об этом трагическом событии нашего края почти ничего неизвестно?
Официальные документы, все как один твердят - Сначала строительство ставки было запланировано под Лубнами в Полтавской области, но там были крайне активны партизаны, именно поэтому выбрали Винницу – отдаленный и небольшой город. И всё.
- По нашему бункеру почти нет никаких данных, - прервал мои размышления, Митька, - Уверен, что позже «Вервольф» под Винницей строили по подобию «Дубовой рощи». Вряд ли фашисты имели запасной план постройки. Тем более сам бункер планировался как уменьшенная копия прусского «Волчьего логова» - главной ставки фюрера. Из неё он руководил нападением на Советский Союз и боевыми действиями на Восточном фронте.
- Ну, так давай, и мы возьмём за основу план «Вервольфа». Тем более по нему материала очень много.
- Саша, обижаешь, - возмутился друг, - Я эту тему проработал досконально.
Тем временем мы выехали на объездную трассу, и я прибавил скорости. До места назначения оставалось всего ничего – километров десять не более. Самое смешное, что мы ту местность раньше обследовали вдоль и поперёк, и никогда не думали, что там что-то есть существенное.
- Гитлеровские ставки «Волчьё логово» и «Вервольф» представляли собой комплекс зданий, как под землёй, так и на самой поверхности, - продолжил рассказывать Митька, - Например под Винницей было сооружено восемьдесят одно здание. Кроме самого бункера построили двенадцать жилых домов для генералов, несколько столовых, здания для телефонной станции, для гестапо, был бассейн, взлётно-посадочная полоса, гидроэлектростанция и даже теплица для выращивания овощей.
- Хорошо. Что именно будем искать мы? – уточнил я, - Что успели построить фашисты у нас?
- Думаю, что только сам подземный бункер, - неуверенно ответил Митька, - Верхние конструкции были разрушены ещё в сорок первом. По плану должно быть три железобетонных бомбоубежища, среди которых главный бункер для фюрера. Количества этажей я не знаю. До сих пор даже «Вервольф» не изучен до конца.
Машину тряхнуло – мы свернули с трассы на грунтовку. Я сбавил скорость, так как дорога оказалась ужасная – яма на яме. Езда по ней стала напоминать аттракцион «Американские горки». Мы снова замолчали. Митька, предчувствуя конец пути, полез доставать карту. Я внимательно смотрел по сторонам: одинокие деревья сменил густой лес. Дорога стала постепенно подниматься вверх. Я хорошо её знал, поэтому не беспокоился. На заре нашего с Митькой кладоискательства мы частенько бывали в этих краях. Находками, правда, похвастаться не можем. Главное что мы тут обрели так это опыт. Здесь испытывали наши первые металлоискатели, купленные за кровно заработанные деньги. Это уже сейчас у нас приборы многофункциональные и дорогие. А тогда мы радовались любой найденной копейке или солдатской пуговице. Глубоко не копали, собирали всё что отдавала земля, всё на что реагировала Аська, прибор для начинающих.
Сквозь зелёную стену зарослей стало трудно что-либо разглядеть – только тонкий коридор из веток деревьев впереди и две укатанные колеи дороги. Куда они ведут нас? К новым приключениям или к бесславному провалу?
В такие минуты думаю о своём увлечении – кладоискательстве или чёрной археологии. Наша деятельность и вправду где-то на гране закона. Но называть преступниками людей, которые собирают монетки на месте заброшенной корчмы или ходят по размытым берегам рек, я бы не стал. Ну, а если кто-то в порыве увлечения все же забрел на охраняемый законом археологический памятник, то тут уж как не крути - грань переступлена, и в этом нужно давать себе отчет, и не искать оправдания, указывая на недостатки закона и всего окружающего нас мира. К вопросу о «белых археологах» хочу сказать, что лично знаю многих людей посвятивших свою жизнь археологии. Когда-то довелось самому поучаствовать в экспедиции и посмотреть на всё изнутри и могу сказать, что те с которыми приходилось сталкиваться, такие же увлеченные своим делом люди, как и мы. Далеко не каждый нормальный человек, вдали от семьи и без каких либо элементарных удобств, месяцами будет кормить комаров, и махать лопатой на солнцепёке. А зимой утопать в бумагах, составляя описи, отчитываясь о каждом раскопанном сантиметре, и уделяя внимание неизвестной железке и найденной мелочи. Только для того чтобы в итоге ответить на вопросы: кто и как здесь жил и какова их судьба.
- Стоп, - прервал мои размышления Митька, - Мы приехали.
Послушав друга, я остановил машину и заглушил мотор.
- Мы тут, - сказал мой друг и ткнул пальцем в советскую карту, - А в этом месте надо искать бункер.
- Ну что ж. Берём мой «Эксплорер». У него чувствительность высокая и достаточная глубина поиска, которая позволит обнаружить железобетонные блоки бункера. Ты возьми лопаты. За остальным вернёмся позже, в зависимости от ситуации, - ответил я и вышел из машины.
Пока Митя доставал инструмент, я собрал металлоискатель «Эксплорер». Включил, надел наушники и навёл катушку прибора на «Ниву». Раздался металлический писк, а на экране прибора появился чёткий сигнал о наличии большого количества металла. Работает.
Судя по карте, бункер находился на холме. Митька взял лопаты и нырнул в лесную чащу. Я закрыл машину, и поставив её на сигнализацию, пошёл за ним следом. Мы шли, молча, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть какие-нибудь признаки разрушенной фашистской ставки. Нас окружал обычный лес, с его кустами, корягами, зарослями и ямами. Остановились наверху.
- Может это тут, - задумчиво произнёс Митька.
- Смотри, старых деревьев здесь почти нет. Во время войны они тут не росли. Значит мы на правильном пути, - громко сказал я, - Ищи ложбины и ямы. Или может, сохранились стены наземных строений.
Мы разошлись в разные стороны и принялись искать остатки любых фортификационных сооружений. Это было нелегко - за прошедшие десятилетия природа постаралась стереть любые признаки минувших событий.
Я безрезультатно ходил между деревьев в надежде найти хоть какую-то яму или наоборот насыпь, которую можно было бы принять как доказательство деятельности человека. Изредка включал металлоискатель и водил над землёй. Тишина. Лес затянул все раны, какие нанесли ему люди семьдесят лет назад. Не осталось ни воронок после взрывов, ни военных заграждений, ни малейшего намёка на, то, что здесь велись боевые действия.
Митька куда-то пропал, ну и пусть. Если что позвонит. Мне надоело бесцельно бродить по лесу и надеяться на чудо. Может Митька ошибся и фашистская карта фикция? Нет никакого бункера – обычный ложный объект. А мы как дураки, через столько лет, тут лазим в надежде найти то чего не существует. Я снял флягу с ремня, открутил крышку и отхлебнул глоток воды. Посмотрел на часы – второй час как мы тут. Ну, думаю, до обеда ещё побудем и рванем на речку. Сула совсем рядом.
Передохнув немного, я снова включил прибор и принялся за новые поиски. И надо же, как раз на том месте, где я сидел, я услышал едва уловимый шум. Экран показал одно деление – металл есть, но довольно глубоко. Где-то на полметра, а то и более. Плевать, буду копать. Кладу прибор подальше, снимаю с себя сумку, полевую куртку, флягу и начинаю копать. Земля рыхлая – хорошо копается. Снял дёрн на глубину штыка и снова прозваниваю этот участок. Сигнал стал ещё более отчётливей, и делений на экране появилось два. Я на верном пути. Пускай там Митька ищет, пускай ходит неизвестно где – а я уже что-то нашёл. Кто нашёл первый бункер? Конечно я. Это не в архиве пыль собирать и бумажки перекладывать. Минут через десять я разрыл яму метр на метр, а глубиной полметра. Проверяю металлоискателем. Мало, надо ещё копать. Ну что ж, надо – значит надо. Вырыл метр – ничего. Видно глубоко бункер фашисты, гады, закопали. Рою дальше, немного вспотел. Увлёкся. И вдруг моя лопата ударяется обо что-то железное – а ж искры высеклись. Я остановился и замер. Первая мысль: «Люк? Бункера?» Вторая мысль: «А может снаряд, который не взорвался и сейчас взорвётся?». От второй мысли мне стало не по себе. За считанные секунды я выскочил из вырытой ямы и спрятался за ближайшим деревом. Вытерев платком холодный пот со лба, я успокоился. Надо лезть назад – проверять, что же там закопано. Снаряд не может так глубоко оказаться в земле, мину тоже так не закапывают. Хотя столько лет прошло – всё может быть. Где же Митька шляется?
Отпив немного воды, я снова полез в яму, но уже без лопаты. Аккуратно разгребаю землю руками. Что-то квадратной формы и плоское. Не люк и не снаряд. Достаю нож и медленно им копаю. Выкопал. Очищаю от земли. Мать честная! Это лопата! Я откопал лопату! Черенок сгнил, осталась только металлическая её часть. Первое желание было вышвырнуть её подальше. А с другой стороны. Если на метровой глубине я нашёл строительный инструмент – значит мы на верном пути. И бункер точно есть. Только вот где?
Вылезаю из ямы и принимаюсь очищать необычную находку ножом от земли. Лопата оказалась действительно не простой – на одной стороне было выбито клеймо: фашистский орёл и год 1941. Педантичность немцев распространялась даже на строительный инструмент. Неплохо, эту лопату я загоню на аукционе в интернете за хорошую сумму.
- Ты что нашёл? Покажи, - слышу Митин голос.
- Строительную совковую немецкую лопату. Ты прав. Где то тут находится «Дубовая роща», - отвечаю другу и спрашиваю, - А ты где был?
- Тоже рядом. Обошёл всё вокруг. Думаю, что строительство велось тут, - уверенно заявил Митька и загадочно добавил, - Пошли, покажу, что я нашёл.
Слова напарника воодушевили меня и прогнали прочь усталость. Мигом, собрав вещи и металлоискатель, я пошёл за другом, который уже скрылся в лесной чаще.
Солнце поднялось в зенит и безжалостно палило. Даже сквозь заросли деревьев чувствовалась летняя жара. Я шёл от дерева к дереву. Монотонность природы навевала тоску и желание оставить поиски и отправиться домой не солоно хлебавши. В такие моменты берёшь себя в тиски и тащишь своё бренное тело к заветной точке. Бросать дело на полпути – это не в моих правилах. От жажды пересохло в горле, и я достал флягу. Воды почти не осталось – всего на пару глотков. Мысленно руганувшись на нашу авантюру, я пошёл искать напарника дальше. Но он как в воду канул.
- Митя! Ты где? – сложив руки в рупор, я громко закричал.
Ответа не последовало.
- Тьфу ты, японский городовой, - не выдержал я, когда чуть не выколол глаз веткой куста шиповника, через заросли которого пытался пролезть. Шиповник не поддавался, вцепившись в меня всеми колючками, и не пускал вперёд. Так, по крайней мере, мне показалось.
Тут моё терпение лопнуло и я достал мачете, который заблаговременно купил в интернет- магазине и брал с собой в поездки. Очень удобная штука, кстати, которая не раз помогала мне прорубывать тропы в густых зарослях: будь-то кустарники, камыши или ветки деревьев. Судя по дебрям, в какие я попал, этот лес был не избалован вниманием грибников. Напрочь, отсутствовали любые признаки цивилизации. Даже мусора нигде не было, как в любом другом лесу. Я принялся отчаянно махать мачете в заросшей чащобе и так увлёкся, что очутился на краю оврага, в который чудом не свалился. Зато нашёл своего товарища.
- Саша! Я тут, - кричал снизу довольный Митька, - Спускайся ко мне!
Хорошо сказать спускайся. Положив снаряжение на землю, и взявшись за ствол молодого орешника, я осторожно посмотрел вниз. Овраг оказался глубинной около десяти метров.
- Как спускаться? – спросил я, всё ещё, держась за дерево.
- Иди по краю оврагу. Там должна быть тропинка.
- Хорошо, - ответив другу, я стал аккуратно пробираться вдоль оврага пока не наткнулся на тропинку, ведущую вниз. Петляя по её зигзагам, через минуту встретился с моим товарищем.
Митя сидел прямо на земле, разложив карты перед собой. Я не стал его отвлекать, сбросил снаряжение на землю и пошёл изучать овраг, который представлял собой длинную расщелину, заросшую деревьями и кустарниками. Отвесные стены его были покрыты корнями деревьев, травой и опавшей листвой. Изучив внимательно местность, я понял, что овраг довольно старый и за последние года он не увеличивался. Земля была сухая, признаков ссува грунта я не обнаружил. Следов стекания дождевых вод, которые могли способствовать расширению оврага, я тоже не заметил.
- Странный какой-то овраг. Больше похож на огромную воронку от снаряда, - поделился я своими впечатлениями с другом, - Ты думаешь, бункер находится где-то здесь?
- Мне кажется, что он прямо под нами, - уверенно ответил Митька и оторвался от карт.
У него от возбуждения выступил пот на лбу, а глаза сверкали, как у львицы готовой прыгнуть на добычу и сломать хребет.
- С чего начнём, Индиана Джонс? – пошутил я, - Ты я вижу, уже заразился золотой лихорадкой!
- Идём, - загадочно сказал Митя и поманил меня рукой.
Мы подошли к левому краю оврага, который был покрыт зарослями дикого винограда.
- Смотри, - сказал Митя и принялся срывать побеги и листья густого растения.
Сквозь оборванную зелень, стала проявляться серая бетонная стена, которая спряталась в зарослях. Я мигом присоединился к своему товарищу и принялся очищать стену от растений.
Бетонная стена оказалась не большая – всего пару метров. Остальная её часть находилась под землёй. Надо было её откапывать.
Я провёл рукой по ней – шероховатая и выщербленная, со следами от пуль. Также на поверхности я обнаружил коричневые пятна. Сначала я решил, что это могла быть ржавчина, но ошибся. От дыр веяло какой-то негативной энергией, как будто здесь произошло что-то страшное. Это была кровь! Я как ошпаренный отскочил от стены. В надежде, что я не прав, я побежал за металлоискателем. Вернулся, и не теряя ни секунды включил прибор. Провёл вдоль стены – услышал чёткий сигнал чёрного металла. Это железная арматура внутри конструкции. Звук становился слабее там, где бетон прятался за слоем земли. Я опустил металлоискатель и принялся водить по земле внизу стены. Прибор так сильно зазвенел, что у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. Я упал на колени, с силой стянул наушники, и, отбросив прибор прочь, принялся судорожно рыть землю руками. Мне казалось, что она горит, настолько я был возбуждён.
Мой друг остановил меня и протянул лопату. Я встал и посмотрел ему прямо в глаза – слова были лишними. Мы прекрасно поняли друг друга. Молча, принялись копать. Первую выкопанную грудку я разбил ударом ноги. Вместе с кусками земли разлетелись ржавые пули. Чем больше мы копали, тем больше пуль мы находили. Я остановился. Сама мысль о том, что мы оказались на месте, разыгравшейся семьдесят лет назад трагедии, была ужасна. Не менее ужасной оказалась судьба погибших тут людей.
- Здесь фашисты расстреляли тех военнопленных, которых не спасли партизаны, - тихо сказал я своему товарищу.
