Бескрайняя степь изнывала от зноя. Солнце уже шло к закату, но воздух оставался всё таким, же прокаленным, с привкусом гари и металла.
Витько Буцик лежал, укрывшись в слабой тени бурьянов. Изредка он поднимал к глазам полевой бинокль и смотрел в сторону ближнего террикона. Террикон давно уже успел зарасти травой, шахта была заброшенной, единственное, что оживляло окрестный пейзаж, так это большевистская звезда наверху сохранившегося копра. Глухими ночами она заливала всё вокруг кровавым светом.
Пустая степь, черные нарывы терриконов, копры со звёздами, выжженная земля вокруг бетонных ДОТов и чёрный зрачок пулемёта в прищуренной амбразуре вгоняли человека в тоску. Витьку тоже было и тоскливо и жарко и душно, за ворот рубахи сыпалось чёрт знает что, и зачем он сюда приходил ему и знать не хотелось. Господи, ну что он здесь потерял, чего ждёт, что его матушка, вот так себе вдруг возьмёт да и вознесётся из глубин шахты и прямо на небо. Или душа её промелькнёт чуть заметным призраком. Витько этого не знал, а приходил сюда, оттого что добра была к нему матушка и любила его безмерно.
В лихие годы Великого Перелома пришли в мир золотоошейники. Да и сели ордой на вечно богатой и нищей земле. И стали править. И правёж их был лют, всё по-своему, да по-своему, а что ещё и народ был, так то, им только в досаду.
Вопрос жилья решили просто и круто, переселили пенсионеров в заброшенные угольные шахты и всё тут. А что им ещё надо, пенсионерам. Электрический свет дали, воду подключили, еду какую-никакую доставляли, чего не жить – то. Что зря небо коптить. Старому, зачем солнце, он и так одной ногой в могиле стоит, пусть привыкает к вечному покою, умирать легче будет. И умирали. И никто их не считал, так «на глазок» прикинут убыль и сокращают пайку. Пайку спускали вниз на тонкой бечёвке, чтоб не дерзали к побегу, а то ведь поначалу так и случаи бывали, лови их потом по степи. На такое дело подземные остряки как-то привязали к бечеве высохшую в прах мумию, ну её и подняли. А подняли, обиделись, недели две еды не давали.
Ещё говорят, что бродят нынче по степи черти чумазые, чёрные, как угольная пыль. Золотоошейники понимали, что эти шельмы нашли таки выход наружу, но отлавливать их было лень, да и не по чину, потому и пугали народ всякой нечистой силой. Всё в пользу шло.
Витько повертел головой и ещё раз направил бинокль в сторону террикона. Что он там хотел увидеть – неизвестно. Может, душу улетающую к Богу. Да вознесётся ли она из тех лабиринтов, найдёт ли дорогу к Господу и не останется ли там до скончания века? Кто скажет?
Буцик снял с шеи бинокль, уложил его в футляр и, ужом скользнул в ближайшую балку.
Ну, как сказать, а впрочем, что об этом говорить, если в наших местных ведах уже записано, что московитов переживём на четыреста лет, а там либо - мы, либо вообще никого)))))
Да хоть такой - :), хоть этакий - :( - всё равно жизнь))) Станешь тут провидцем, когда в Начальники выбирают рецидивиста. Африка. За державу обидно! Ага))) Спасибо за отзыв!
постійно поверталася до дати написання... аж очам своїм не повірила... та Ви, пане, провидець... і навіть не знаю, який з цього приводу смайлик поставити... отакий :), чи отакий :(
28.10.2017 21:42 
