ГОЛОВА ТЫ МОЯ, ГУТТАПЕРЧЕВАЯ:)))

Нет сейчас людей наблюдательных, а если б и были так и наблюдать им не за кем, да и не за чем. Народ дошёл до последней стадии муравейника, друг от друга не отличишь, а выделить кого, так и вовсе напрасный труд.

Но даже и при таких делах отклонения были. Вот, к примеру, если бы вдруг объявился наблюдатель, он мог бы увидеть как в один и тот же день недели на давно заброшенной станции подземки выходят бомжеватого вида мужчины и направляются к эскалатору.

Поднявшись наверх они, по одному направлялись в сторону, так же давно заброшенных домов из красного кирпича. Дома стояли запыленные, забытые, уставшие. Рядом с ними кирпичными фаллосами торчали в небо дымовые трубы эпохи примитивной экологии. Вряд ли кто сюда ходил, кроме наших бомжей.

Каждый из них пропетляв между домами, подходил к ржавой металлической двери, на которой висел замок столетней давности, останавливался, клал руку на определенный кирпич и внутри, за дверью что-то щёлкало. Человек толкал дверь вперёд и спускался вниз по щербатым ступеням старой лестницы. Стены лестничного марша были зашиты досками от ящиков с артиллерийского склада. Везде было пыльно и запущено.

Войдя в подвал кочегарки (помните эпоху угля и газа?), человек проходил между кучами угля, трубами и котлами, в дальний её угол и открывал ещё одну металлическую дверь с грозными надписями по серой краске.

Спустившись на три ступеньки вниз, он наконец-то попадал к цели своего визита.

А цель визитов этих странных, бомжеватых с виду людей представляла собой, во всю длину старинного дома подвал. От входа и до конца, которого шла анфилада роскошных комнат. О том богатстве, изяществе, вкусе, выдумке, с которой были оформлены эти залы, думаю, не стоит и говорить. Собьешься в словах, запутаешься в стилях и попадёшь в конфуз.

Бомжеватые джентльмены заходили в свои кабинки переодевались в ладно сшитые смокинги и выходили, оттуда сверкая белоснежными манишками и лакированными башмаками.

Церемонно раскланиваясь друг с другом, занимали места в креслах.

Здесь сочинитель должен наконец-то объяснить для чего же эти джентльмены посещали столь странное место. Господа, если вы помните, выше мы уже упомянули о муравейнике, дальше-то нужно, что – либо объяснять? Да, так вот, вопреки всем запретам и преследованиям люди ещё оставались. И наши джентльмены, будучи людьми почтенными и приятными, учредили подпольный, во всех смыслах «Клуб любителей сигар». Всего – то. Они не хотели ни кого – либо свергать, ни что – либо отменять, они хотели одного: под каплю превосходного алкоголя выкурить одну – две сигары.

Но в этом была почти неразрешимая сложность. Давно исчезнувший алкоголь доставали, как могли. Их агенты рыскали по всем старым и заброшенным складам, винным подвалам, вскрывали их и если что и находили, то выметали всё подчистую. Сигары, слава Богу, еще делались в лесах на острове Свободы. И редкие мастерицы, катавшие их на своих роскошных ляжках, были все наперечёт. В память об исчезнувшей столице, сигары именовались – «Гавана». Но, как бы там, ни было, а всё это было в подвалах заброшенной кочегарки.

Как и надлежит истинным джентльменам, гости обслуживались сами. Подходили к винному бару, и, достав оттуда сосуд времен минувших, откупоривали пробку. По залу растекался и плыл аромат давно забытых напитков.

Покуривая, пригубляя вино, собравшиеся гости развлекали себя разными историями и рассказами. На этот раз они обратились к седовласому и почтенному мистеру Уилки.

Здесь надо объяснить, что собравшиеся джентльмены в меру всех своих причуд ещё и называли друг друга по имени, хотя это было давно запрещено и вычеркнуто раз и навсегда из употребления. Весь муравейник был пронумерован, как и наши гости в миру, что не мешало им по-старинке употреблять имена собственные.

Так вот, они обратились к мистеру Уилки.

- Сэр, не могли бы вы рассказать нам сегодня какую-нибудь историю из вашей долгой и такой славной жизни!

Просьба гостей, несколько смутила мистера Уилки, ибо он по большей части был человеком бизнеса и о всякой романтике знал только от своей жены. Поэтому он слегка закашлялся, как бы от дыма и, несколько смущённо ответил:

- Господа! Вы же знаете, что я не большой мастер рассказов и мне очень не хотелось бы злоупотребить вашим вниманием, рассказывая всякие пустяки. Да и все истории, так или иначе, у меня связаны с бизнесом, ведь ничем другим меня Господь не наградил. Я всю свою жизнь делал дело, а если и выпадало когда свободное время, я его опять же занимал делом. И всё это оттого, господа, что обошел меня Господь приятными дарованиями, как то: любовь к искусствам, спорту, путешествиям, круг мой ограничен, и мне сложно предложить что – либо достойное вашего слуха – тут он выпустил из себя облако сигарного дыма и, на мгновение его лицо скрылось от глаз благожелательных гостей.

- Но сэр, здесь не все бизнесмены и не такие славные, как вы и мы полагаем, что любая ваша история будет для нас интересной и поучительной. Просим вас, сэр, вспомните что- нибудь!

- Что ж господа, прошу вас, не обессудьте, но если я и расскажу вам историю, то эта история не будет, ни забавной, ни весёлой, это будет история о жестокости деловой конкуренции. Если вы готовы слушать, скажите.

- Просим вас, сэр!

Мистер Уилки затянулся душистым дымом сигары и, выпуская его, как-то пристально и внимательно посмотрел на свет через колеблющийся в его бокале золотистый напиток, как будто он хотел заглянуть в начало своей истории.

- Если вы помните, господа – раздумчиво начал он – это было в то время, когда наш муравейник ещё не дошёл до своей последней стадии. Тогда все люди, были, как раз тотально охвачены сотовой связью. Всё говорило, смеялось, ворчало, молчало, пищало и радовалось. Наконец-то люди своими словами могли обнять каждого, где бы тот ни находился и они радовались этому. Но что радость людей перед прибылями корпораций, предоставляющих услуги, так себе – пыль на ветру. Человек поговорил, порадовался, а через минуту всё и забыл. А полновесная копейка от его радости падала и падала в стальные хранилища корпораций. Они, хозяева радости, богатели и безумели. Может, помните, была между ними стычка, тихая и подковёрная, её мало кто и заметил. А потом так же, под ковром, тихо и незаметно они объединились в один и единственный на всей планете сверхмощный картель. Да, они предложили за свои услуги самые смешные цены, но цель, их цель, оправдывала всё. Эти господа становились хозяевами информационного поля людей, на всей земле и за её пределами, везде, где только есть Homo sapiens живой или мёртвый. Они владели информацией людей! – здесь мистер Уилки возвысил голос и напрягся как боксёр перед выходом на ринг.

Гости, повернув головы, в сторону мистера Уилки внимательно его слушали. Лица их были непроницаемы, глаза прятались в дыму от сигар или, качаясь, просвечивали через золото в хрустальных бокалах.

- Да, они владели информацией людей – продолжил мистер Уилки – а, значит и их жизнями. Они достигли идеи Бога. Ибо человек это и есть информация, на биологических носителях. Таков замысел Создателя. Создателя! Но не шайки безумцев, решивших оспорить это право у Бога. У Бога! – мистер Уилки явно волновался. – И вот, однажды в пятницу тринадцатого дня, всё на планете вдруг смолкло, как будто Создатель выключил ток. Всё стихло. Кроме, конечно природы, птицы кричали, ветер шумел, листья шелестели, прибой грохотал, говорила только природа, а Homo sapiens такой всемогущий и гордый, вдруг умолк. Вы думаете, это Бог наказал нас за нашу гордыню? Нет, Бог милостив. Конкуренты. Это конкуренты наказали безумцев. Их «крот», человек безнадежного цинизма, великого ума и необычайной отваги, запустил в систему сотовой связи вирус. Вирус, который угробил раз и навсегда в мозгу людей функцию речи и слуха, на все поколения вперёд, убив тем самым возвышенный замысел Бога. На Бога посягнули! Те были безумны, а для этих и слов не подберешь. Итак, люди стали глухонемыми! Да, они такими стали – мистер Уилки достал белоснежный платок и вытер им пот со лба, затем сделав большой глоток из бокала, продолжил. – А ровно в понедельник конкуренты раздавали везде и всем специальные шлемы для головы. Люди так и оставались глухонемыми, это было потеряно раз и навсегда, но что говорили им конкуренты? Они говорили: вы потеряли свое самое ценное, что есть у человека, слух и речь и всё из-за безумной жадности и гордыни хозяев всемогущего картеля. Хозяева хотели иметь не только ваши тела, но и души, они желали заменить вам Бога всемогущего и милостивого и владеть вами безраздельно, поэтому они и пошли на этот шаг. Но мы, ваши друзья, хотим вам помочь и, не имея никакой возможности восстановить нанесенный безумцами вред, предлагаем эти шлемы. Они восстановят вашу способность к общению и друг с другом и с деловыми партнерами и всем остальным миром. Вы должны к этому привыкнуть и жить так, как уже есть.

- Конструктивно шлем был выполнен в виде полусферы, которая надевалась на голову. В спешке конструкторы не заботились о дизайне, а потому сзади был установлен смешной такой молоточек, который во время связи стучал по шлему как дятел со скоростью швейной машинки и шум от этого стоял необычайный. А суть изобретения заключалась в том, что шлем, считывая мысли, передавал их по адресу при помощи азбуки Морзе.

Здесь мистер Уилки сделал очередной глоток виски.

- Сэр, но ведь сейчас шлемов не носят! – обратился кто-то из гостей.

- Совершенно верно, не носят! Но вы посмотрите на наши головы!

И тут мы опять должны немного объяснить читателю, что жители планеты имели дынеобразные или такие же, как мяч для регби головы. Часть из живущих с повышенным самомнением называли себя яйцеголовыми, по типу того, как в древности называли людей учёных. Да головы у планетян были странной формы, не такой, как прежде классической.

У наших же гостей, дынеобразность их головам придавали искусно сделанные из гуттаперчи нашлёпки.

- Шлемы, это был как бы аварийный вариант – продолжил рассказчик - главное было свалить конкурентов, что и было, сделано, а замыслы спасителей, шли ох как далеко вперёд. Потом уже, когда жители планеты отошли от шока тишины и привыкли к морзянке, их спасители и благодетели предложили вариант капитальный и сверхзаманчивый. Ввиду того, что мозг нынче у людей потерял некоторые свои функции и резервов у него, у мозга, на восстановление потерянного нет, то было предложено: несколько удлинить форму головы, чтобы поместить туда блок телепатии и тогда все нынешние технические проблемы и неудобства снимаются сами по себе. Люди становятся телепатами. То же всемирное общение, только без лишнего шума и гама, а в благородной и раздумчивой тишине и тоже по совершенно копеечным ценам. Цена пустячок, а как приятно. Вот и стали деформировать головы. Дамы тут же открыли для себя новые возможности, и возникла такая мода, какой отродясь в этом мире не бывало. Мужчины не отставали и, ничего не выдумывая, вернули себе давно забытые цилиндры. Теперь они плотнее сидели на голове и ветром их не сдувало. Народ взбодрился и всё пошло по-прежнему, т.е. как и раньше, легкомысленно. Головы удлинялись, телепатия работала, мысли были чёткие и правильные, и всё казалось превосходным и гармоничным. Если б не малое число строптивцев, которые не захотели думать как все, чётко и правильно, а думали как-то так по-своему. Вот тут-то и открылся главный замысел благодетелей. За каждой строптивой или неправильной мыслью следовал шоковый удар по болевым центрам мозга. И человек безумел от боли. Выхода было два: первый – думать как все - правильно и жить красиво, второй – кончать с этой дерьмовой жизнью. И что здесь ободряет господа, так это стремление народа к свободе, число самоубийств у нас растёт. Так выпьем же, господа за самоубийственное стремление к свободе! – Таким тостом мистер Уилки закончил свой рассказ.

На некоторое время в зале повисла тишина, потом кто-то заёрзал, кто-то завздыхал, раздались, сначала звуки, потом голоса всё чётче и чётче, далее возникла какая-то мысль, пошли разговоры.

А мистер Уилки залпом допил свой бокал, снял с головы нашлёпку из гуттаперчи, вытер платком лысину на круглой голове и ругнулся:

- Чёрт, под этим дерьмом только голова преет. 

Примечание: Что такое гуттаперча, полагаю, и так все знают)))

г. Киев, 11 декабря 2010г.