Как жили-служили - I
байки старого солдата
Как жили – служили? Да при мне, вроде, как и нормально. Мы как раз попали в момент замены трехгодичной службы на двухгодичную. Часть небольшая, деды не свирепствовали, но учить учили. Кто-то из них только два с половиной года отслужил, кто три. А два товарища ухитрились: один три с половиной, а другой и вовсе полтора. От второго просто избавились, и причина была достаточная.
Заняты были весь день, потому как в армии важна не боевая подготовка, а тотальная занятость личного состава. Ибо праздный солдат, потенциальный преступник и нарушитель. Личного времени оставалось, всего-то ничего, час пятнадцать. Но как, же это было много! Это сейчас день мелькает, незаметно, а тогда – час пятнадцать, это была роскошь. Что только не делалось за это время: личная гигиена, чистка обмундирования, письма на родину и «заочницам», поиграть на гитаре, выпилить из латуни подкладку под комсомольский значок с летящей ракетой, погонять шары на бильярде и проиграть две-три порции масла, покачаться в спортзале, побездельничать, а если уж, совсем круто, так это и шнапса выпить, может и немного, но приятно. Ну и, конечно же, кто-нибудь, да что-нибудь, а утворял непотребное, без этого какая у солдата служба, да и «губу» надо было греть, чтоб не остывала.
По субботам – уборка и «банный день». При мне в коридорах казармы лежала рубчатая керамическая плитка молочно-белого цвета, на которой хорошо оставались следы от солдатских сапог. Мыли её не только мыльным раствором, но, иногда и с добавлением соляной кислоты. Лучшим местом считалось убирать умывальник, быстро всё вымывал, а потом брал тряпочку и асидолом натирал латунные краники до блеска, интеллигентная была работа. Мне только пару раз и досталась, а потом деды посмотрели на меня и сказали «Салага, ты здоровый, тебе как раз впору коридор мыть, полезно будет для здоровья». И стали выделять на коридор двух дедов и двух салаг. Два деда в основном курили у туалета, а мы с напарником коридор полировали, ну как это делается, наверное, все знают.
Про асидол скажу тем, кто, может, не знает. Это жидкая паста в пузырьке на основе мела для полировки блестящих поверхностей и с запахом нашатырного спирта. В моё время считалось крутым иметь пуговицы на мундире латунные, звёздочку, тоже латунную залитую эмалью, эмблемки латунные, погоны со вставками. Так вот, пуговицы собирались в специальную пластмассовую планочку с прорезью и полировались асидолом, здесь боец от наилучшего блеска пуговиц получал настоящее эстетическое удовольствие, да и старшина, потом не втыкал наряд за тусклый вид. Так что когда мы ходили в увольнение, на нас блестело и сверкало всё, что отличалось от солнца.
Погоны на парадном мундире делали с пластмассовыми вставками, для крутизны и определения, кто есть дед. Конечно, за это гоняли, но только молодых, когда, же дед начинал думать о родине, его лучше было не трогать. Ещё деды носили на каблуках не пятимиллиметровой толщины подковы на полкаблука, а изящные скобочки из электрода. Правда, если дед носил подковки, то ему разрешалось, чтоб хоть одна подковка да хляпала при ходьбе, иначе как распознаешь деда в тумане, только по походке. У всех остальных подковы должны были быть наглухо привинчены, за чем на утреннем осмотре и строго следили.
Мундиры на дембель ушивались, сапоги гладились. И вот, правильно погладить сапоги было изрядным искусством. Для этого покупался крем в баночках, солдатская вакса из общей банки не годилась. Заказывались юфтевые (в основном) сапоги на размер больше, потому что при глажке они давали усадку ровно на размер. И начиналось священнодействие.
В полку всегда знали, когда ракетчики гладят сапоги на дембель, потому как из окна на чердаке столовой со стороны плаца в это время валил дым от гуталина. Мы после обеда забирались в каптёрку радистов, открывали окно и начинали глажку. И тут важно было не сделать голенище раструбом наружу, иначе беда, край голенища, нужно было старательно и умело загладить немножко вовнутрь, чуть – чуть. Ну, и не усадить сапог сильно в размере. Мы-то уже делали сапоги без «гармошек», ближе к белогвардейским, а вот перед нами дембеля уходили в сапогах с «гармошкой» на шесть углов, на восемь(!) Фасонистые были парни, что ни говори. А ещё у них было шиком уйти на дембель в гимнастерке из сукна диагональ и, зимой в полевом бушлате.
Да, гимнастерочки из диагонали смотрелись куда как лучше нашего ПШ. Цвет более тёмный и благородный, и заглаженная горизонтальная складочка на спине держалась получше, правда, перед глажкой её изнутри промазывали мылом, но выглядело всё солидно. Да вообще в гимнастерке и солдат выглядел молодцеватей. Ну, вот на утреннем осмотре стоят бойцы в шеренге, плечи развёрнуты, грудь колесом, вид молодецкий и глазами начальство едят. А всё почему, да потому, что затянуты и разглажены так, что на нём, ни тебе складочки, ни закладочки. А почему, да потому, что если ремень не затянут, а провисает вот, сколько пальцев засунет за тот ремень сержант, столько и нарядов получишь, потому и не шутили с этим. А куртка, конечно же, немного расслабила солдата. Ну, посудите сами, смотришь на бойца, а он ссутуленный, плечи провисают, и стоит в этой куртке, как пленный немец после Сталинграда. И думаешь, может его пожалеть надо, а не врубить ему от души два-три наряда. Нет, куртка нашему солдату только к порче.
Ещё в сапогах была одна особенность. В моё время мы обычный каблук меняли на «венский каблучок». Это было что-то, высший шик, можно сказать. Мастерство надо было проявить, чтобы выглядеть. Делалось это так: отрывался старый каблук и на его место ставился обточенный со всех сторон каблук высотой сантиметра три-четыре с небольшим подкосом вниз. И тогда сапог становился уже настоящим дембельским. На это прекрасное дело мы изрезали половину обрезиненных катков, которые оставались у нас от прежних тягачей. Ну и что та резина по сравнению с крутизной защитника Родины, да ничего!
г. Киев, 12 ноября 2011 г.
