Музыка в сердце, или Почему все не могут умирать от любви
Я встречал восемьдесят третью весну вдали от родного дома. После смерти моей жены сын решил забрать меня к себе, в Минск. Совершенно не привык к ритму жизни современного города, но прекрасно осознавал, что жить одному и тянуть все наше деревенское хозяйство мне не под силу. Я не был тем старым дедом-пердуном, которого многие из вас представили. Близкие никогда не слышали от меня о болячках, да и вообще редко видели меня дома. Чтобы не унывать, старался постоянно находить себе занятие, активно работал в организации ветеранов, записался в шахматный клуб, да и вообще много двигался.
Никакое занятие не могло заставить меня прекратить думать о Нелли. Моей дорогой Нелли. Она до последнего хохотала над моими шутками, каждую минуту была рядом со мной, была моей голубкой, моей путеводной звездой, моим смыслом жизни. Шутя, Нелли часто говорила, чтобы в случае её смерти всем сообщили, что она умерла от любви. Так мы и сделали. Её нарядили и погребли, каждый день до моего отъезда в Минск я носил на её могилу любимые цветы – желтые хризантемы.
Я любил уходить далеко в парк, туда, где меня никто бы не нашел, и вспоминал о ней… Вновь и вновь рисовал её образ перед своими глазами, я вспоминал все наши счастья и невзгоды, думал о том, сколь прекрасного сына мы воспитали. Я доставал из затертой сумки дорогие «Мальборо», и мои мысли словно растворялись в их дыму.
Я снова сидел на лавочке в каком-то полузаброшенном парке, в котором до этого не был. Рядом - то ли больница, то ли санаторий – я так и не изучил город, но место было замечательное, как раз подходяще для того, чтобы снова остаться наедине с Нелли. Я настолько увлекся мыслями, что не увидел, как рядом со мной умостилась маленькая девочка. Я бы и не заметил её, если бы она не положила свою маленькую ручку мне на ладонь.
- Здравствуйте. – Тоненьким-тоненьким голосочком сказала она мне.
- Ну здравствуй, принцесса.
- Я Надя. А тебя, дядя, как зовут?
- Я Валерий Семенович или просто дед Валера. А ты чего здесь одна? Где твоя мама?
- У меня нет родителей. – Понурив взгляд, ответила Наденька. – Я из детдома.
- Ты сбежала оттуда? – недоуменно попытался понять я.
- Нет. Вон видишь тот серый дом? – девочка указала пальчиком на то здание на окраине парка. – Это центр детской онкологии. Я оттуда сбежала.
Последние слова она произнесла с небывалой серьезностью. Как-то чудно выговаривая слово «онкология», девочка стала плакать:
- Теперь вы меня вернете туда? – преданно смотря мне в глаза, спрашивала Надя.
- Нет-нет, что ты? – посадив ребенка на колени, я стал успокаивать. Только сейчас я увидел, насколько бледна кожа Надюши, насколько она худенькая и какое у нее потрепанное и застиранное платье. В глазах девочки была пустота, они не видели ни ласки, ни любви. Никогда.
Надя еще долго сидела на моих коленях и, обжимая маленькими ручонками шею, все крепче прижималась ко мне. Потом она вскочила и резко побежала в сторону больницы. Я не успел вымолвить и слова.
Мысли о бедной девочке не давали мне покоя всю ночь. Вернулся на то самое место ровно в полдень. Надя сидела на той же лавочке и, наверное, ждала меня.
- Я думала, ты не придешь. – Загадочно улыбаясь, сказала она и подбежала ко мне. – Пойдем, погуляем?
Взял Надю за руку, и мы пошли. В нашем молчании было что-то загадочное, мы без слов понимали друг друга.
Я решил отвести девочку в детский мир. Мы купили замечательное светло-синее платье с белыми рюшками. Оно чудесно подчеркивало голубые глаза девочки, Надя все больше напоминала мне маленького ангелочка.
- Можно я тебе что-то скажу? – выходя из магазина, тихонько сказала Надя.
Я присел так, чтобы девочка могла шептать мне на ухо.
- Деда, а в этом платье можно танцевать?
Я с недоумением посмотрел на Надю.
- В детдоме мне рассказывали про вальс. Я никогда ни с кем не танцевала.
- Ты хочешь потанцевать со мной? – улыбнувшись, уточнил я.
Девочка, покраснев, кивнула и заметно засмущалась.
Я взял Надю на руки и прямо посреди улицы мы стали кружить. Мимо нас проходили люди, смотрели странным взглядом, но мы ни на что не обращали внимания. Девчушка хохотала и смотрела мне в глаза. Я впервые увидел её счастливой, она сияла от радости. Наверное, это был самый замечательный танец всей моей жизни. И пусть не звучала музыка, она была не нужна, ведь играла внутри наших сердец. Я был рад, что Надя на несколько минут забыла о своей болезни.
Мы каждый день встречались ровно в полдень в нашем любимом месте, замечательно проводили каждую минуту. Кружили в вальсе, хохотали и играли. Однажды Надя просто не пришла. Судьба снова разлучила меня с человеком, который был так близок. Только сейчас я понял, почему так привязался к ней. В девочке я видел Нелли: в её глазах, её улыбке, её словах.
Как-то Надя спросила меня, почему все не могут умирать от любви. Пускай, она не ушла от этого, но что я знаю точно – она любила жизнь, она наслаждалась каждой секундой, ловила летящий миг счастья во всем.
12,06,2012, Кременчуг