Господар
Не помню кто из наших президентов дал ему "Героя Украины". Да и неважно, наверное. Этот огромный медведеподобный мужик сумел сделать невозможное - не просто сохранить свой колхоз после развала Союза, но арендовать, со временем, близлежащие, заброшенные после роспуска соседних колхозов, земли. Хозяйство Иванчука занимало половину района и процветало. На работу к нему выстраивалась очередь. Шутка ли, при средней зарплате в регионе около 200 долларов США в месяц, у него платили 500 и больше. И люди соглашались работать за эти деньги и работали хорошо. Современные реалии дали Иванчуку шанс выкупить часть земли, и он чувствовал себя хозяином, да таковым и был. Гром грянул внезапно...Они приехали вечером на двух машинах. Слегка потрепанные иномарки никого не впечатлили - близость с границей давала о себе знать, и иномарки давно стали, (пусть "бэушные"), привычными на наших дорогах. Потому, хозяин не заспешил навстречу гостям незванным, а продолжал попивать чай и общаться по скайпу, удобно усевшись в плетенном кресле, на стеклянной веранде. Пять молодых парней, по виду напоминавшие качков, и тусклый суховатый мужик, лет под пятьдесят, направились от калитки по вымощенной косткой дорожке прямо к крыльцу.- Доброго вэчора, - приветствовал Иванчук первый гостей, мысленно прикинув кто такие и откуда, и, что им может быть надо.Своей "крыше", с которой сейчас и общался посредством скайпа, он отстегнул вовремя оговоренную сумму и потому неприятностей не ждал. Гости протолкавшись толпой в дверь, только кивнули, мол, привет. Это молчание Иванчука напрягло, но не напугало.- И тебе не хворать, господар, - в начале представившись, наконец ответил за всех мужик по-старше.- С чем пожаловали? - Иванчук напрягся, услышав нотки сарказма в слове "господар". И начал наливаться багровой краснотой от слов "гостей", точнее "сухого", как мысленно он окрестил сразу старшего. Судя по всему, пять горилл являлись всего лишь охраной.- Так, что, думаю, эти пять комбайнов и семь тракторов - нормальная цена за покой. - Суммировал "сухой", имя которого враз вылетело у Иванчука из головы при подсчете убытков.Эти комбайны и трактора он купил в конце зимы. Потрепанный автопарк давно требовал капитальных вложений. Часть техники была закуплена уже не совсем новой в девяностые, а ничто, сделанное из металла, не вечно. На закупку столь крупной партии техники пришлось копить почти три года. Не зря ведь западная Украина считается зоной рискованного земледелия - то зимой снег не выпадет до морозов и озимые вымерзнут, то летом дожди картошку зальют, то суховеи выжгут кукурузу и пшеницу. Конечно, и того, что удавалось собрать хватало, но налоги, транспортировка, не всегда желаемая цена продажи на аукционах и вечная мзда "крыше", съедали большую часть дохода. А еще нужно было платить людям, да и село родное Иванчук не обижал - ремонтировал дорогу через него, профинансировал ремонт детского сада, вот заказал новые пластиковые окна для школы, а дальше нужно было спасти рушащееся здание "ЛАПЫ", ( врачебно-акушерский пункт). Потому, от требований новоприбывших впал в глубочайший шок, но волна ярости поднялась внезапно и смела все страхи и остатки чинопочитания. Тем более "крыша" внимательно слушала весь разговор и веско промолвила:- Гости у тебя? Ясно. Жди.Братки только сейчас поняли, что хозяин не в игрушки играл на ноуте, и поспешно захлопнули крышку. Но Иванчук, ожидая помощи, и подогретый бешенством от требований, готов был впиться в горло каждому в отдельности, и задушить всех оптом.- Я не могу вам отдать ВСЮ новую технику. У меня почти тысяча гектаров. Чем прикажете землю обрабатывать? Я на эту технику пару лет копил. Вы хоть цену одного комбайна знаете? - и осекся, поняв, что сморозил глупость. Эти знали.Более того, они понимали, что едет подмога, но не суетились, ждали. Парни расселись в глубокие кресла, главный у них почему-то выбрал край стола, и усевшись на угол контролировал взглядом одновременно и хозяина, и дверь в дом, и крыльцо. Когда в руках у гостей появилось оружие, Иванчук не заметил, судорожно дергая ворот внезапно впившейся в горло рубашки, на миг прикрыл глаза, а открыв, понял, что стал заложником. И самое страшное, что в заложниках сейчас его женщины!-Доброго вэчора, гости дорогэньки, - пропела с порога Мария, все еще статная и красивая, несмотря на свои пятьдесят с хвостиком.Иванчук только булькнул, махнув рукой - уходи. Тут и Мария заметила дула направленные на нее и мужа и отшатнулась, лихорадочно захлопнув дверь в хату. Пять внуков, как раз, ужинали на большой светлой кухне. Мария ворвалась туда и приказала расшалившимся сорванцам:- Замовклы вси! Нэгайно! Знышклы!Такой бабушки никто еще не видел. Все притихли. Только два старших внука-близнеца Богдан и Роман, в свои пятнадцать очень высокие и крупные, в дедову породу, стрельнули в сторону побелевшей Марии удивленными глазами. Мария обняла младших, пытаясь прикрыть руками, словно наседка своих цыплят. До сих пор перед глазами стояли слепые дыры дул, и по спине тек пот, а пальцы рук мелко дрожали. "Грыцю, шо ж цэ такэ? Шо си стрэсло? Хто ци люды? - мысленно орала она мужу. - Ну нашо? Нашо мы замуровалы двэри в садок? Так бы выпустыла голуб"ят моих!" Малыши перепугались - бабушка беззвучно плакала, уже до боли сжимая их в кучку.Подмога приехала скоро. И гости молча и не спеша, вразвалочку, словно их ждет не "стрелка", а разговор старых друзей, направились к калитке. Иванчук нервно перекрестился. Крышу свою он знал - люди серьезные. Любой вопрос по "наездам" решали еще с девяностых. Да и крыша у него не бандитская таки, а служба охраны бывшего генерала КГБ, ставшего давно депутатом, и вершащего много дел в их крае. С его связями пока не было вопросов, которых он решить не мог. А деньги? Разве ж их считаешь, если платишь за покой и возможность работать?Иванчук опять шикнул на жену, поторопившуюся к нему, как только гости покинули дом. И Мария послушно, что для нее совсем не характерно, ушла к внукам.- Никого на двир нэ выпускай! - рыкнул Григорий и так глянул, что Мария впервые, за без малого тридцать пять лет вместе, испугалась мужа.Гости с подмогой о чем-то говорили на повышенных тонах. Потом сели в машины и вместе уехали. Иванчук выдохнул и, плюнув на запреты врачей, вытянул сигарету из пачки.- Маня! Коньяк прынэсы! - распорядился громко.Жена безропотно принесла хрустальный графинчик и две рюмки. Ее все еще лихорадило, в глазах стояли слезы. Григорий с отвращением заметил, что его руки мелко дрожат и зло расплющил сигарету в пальцах. Выпили молча.Хлопки выстрелов где-то за селом в этот теплый майский вечер прозвучали подобно грому. Иванчук поперхнулся сигаретным дымом, закашлялся. Мария побелела, как снег, и метнулась в дверь хаты, прикрывать внуков. Проснувшаяся младшая дочь сонным голосом спрашивала где-то в глубине коридора:- Нэня, шо то за грим такый дывный?- Мовчы, доню! Мовчы... - умоляла мать, и Иванчук знал, что сейчас Мария обнимает Людмилу и ведет на кухню к детям.Они вернулись через неделю. Вернулись на тех же самых двух иномарках и уверенно прошли в дом. Как на зло, в хате в тот вечер собрались почти все родные. И когда их согнали в зал и приставили дула к вискам, под плач перепуганных детей, под взглядами его женщин, веровавших в него, как в господа Бога, Григорий Иванчук, Герой Украины, самый крепкий господар в Ровенской области, переписал на сына действующего президента страны все свои земли, технику и хозяйственные помещения. Он отдал все - фермы и поля, переоформил договора аренды на землю, весь свой, собранный по винтику машино-транспортный парк. Затем, видя, как Мария медленно сползает бесформенным кулем на пол, все еще пытаясь судорожно удержать за плечи двух, рвущихся внуков-подростков, под их осуждающими яростными взглядами, враз постаревший Гриць, перевел все деньги со счетов на указанные номера новых. И не только активы агрофирмы, но и свои накопления за жизнь. Дети плакали, прижимаясь в ногам матерей. Два сына молчаливо сидели рядом на диване, чувствуя как сверлят их виски холодные дула. Мария потеряла сознание, и вырвавшихся парней тут же сбили с ног и оглушили ударами рукояток по затылку. Дернувшихся отца и дядю, успокоили щелчками снятых предохранителей. Григорий чувствовал себя пойманной в паутину мухой. Мысли ворочались со скрипом, словно каменные жернова. "Господы, як тэпэр жыты? Як в очи дивытыся людям?" Через час он перестал быть хозяином своей земли.- Не горюй, мужик, - на прощание "утешил" его "сухой". - Будешь теперь управляющим тут. Цифирь за все годы мы изучили, так, что не шали. Доходы должны быть на том же уровне, понял? И еще, бухгалтерию свою распусти. Наши управятся. А то придумал - зарплаты платить почти, как в Киеве. Полторы тысячи гривен в зубы, и пусть только пикнут. Понял? Меценат ты хренов, - укорил, блеснув зубами. - Ты теперь не господар, Иванчук, запомни это, и тогда, может, у твоего кодла будет шанс вырасти.Внезапно грянул гром. И в открытые окна стегнули тугие струи майского теплого ливня. Иванчук механически отметил про себя:"Пора... Давно пора, зэмля зачэкалась... " - и осекся, начиная осознавать, что земля уже не его. И ему должно быть все равно, взойдет ли пересеянная из-за засухи свекла, поднимутся ли яровые, повяжутся ли в садах яблоки и не осыпется ли вишня. Все равно. Это слово никак не могло уложиться в его голове. Все равно. Как может быть "все равно" на дело всей жизни? Под порывом ветра хлопнула ставня, и Григорий вздрогнул, как от выстрела. "Диты в школи мэрзуны будуть знову... Викон тепэр не дочэкаються... Та и "ЛАПА" лышиться "бэз рэмонта..."Ливень внезапно кончился, и на небе расцвела радуга. Аромат отцветающих яблонь волной вкатился в дом, но никто, казалось, ничего не заметил. Перепуганные дети тихо скулили, отчаянно прижимаясь к матерям. Мария, пришедшая в себя с помощью нашатыря, лежала на диване, хватаясь, как за соломинку за руку мужа. Как и когда он поднял ее и перенес, как искал аптечку и приводил в себя, Григорий не помнил. В памяти зиял провал, словно выжженная черная дыра. И это угольное пятно делило его жизнь на до и после. "Кращэ б я не дожыв... За що, Божэ?" Григорий еще не знал, что "отжим" его бизнеса стал первым в череде последующих "прихватизаций" в районе. Не знал, что вскоре все работающие предприятия будут скуплены ненасытной семейкой или их приспешниками. Не знал, что факелом вспыхнут дома фермеров, отказавшихся отдать свои паи и арендованную землю. Что единственный элеватор - крупнейшее предприятие в рай-центре тоже вскоре пополнит список имущества "гаранта законности" в стране. Не знал, что его страна станет зоной под правлением пахана, живущей по "понятиям", а не законам. Украину ставили на колени, приставив дула к вискам женщин и детей. Но ни Иванчук, ни остальные его соотечественники сразу не могли постичь масштаба беды. Понимание пришло позже... ********* Постскриптум: Через полтора года в Киеве на Майдане стояли все мужчины рода Иванчука и почти половина села. Им никто не платил. При написании рассказа использовался реальный сюжет. Имена поменяла по этическим причинам.
Москва, 3.03.2014