Нарыв

В армии всё проще и прозаичней даже чем в жизни.

Помню, как мы маялись в своих добротных юфтевых сапогах. У кого грибок на ногах, у кого нарывы, фурункулы, карбункулы и прочая, и прочая, чего только не было.

Не обошло это и меня, как - то летом образовался у меня нарыв на сгибе стопы, да такой, что и ходить стало невозможно. И вместо того, чтобы отсвечивать на солнце начищенными голенищами сапог, хромал я по казарме в фетровых тапочках. В общем, нужно было резать.

Да вот беда, наш санинструктор Саня был в отпуске, а несколько субтильный капитан вызывал, как бы это сказать, сомнение, что ли в неизбывной славе военной хирургии. Но как бы там, ни было, а резать было надо, и я похромал на первый этаж в медпункт.

Капитан встретил меня с явным удовольствием, ведь ему предстояло сделать нечто оживляющее скучный пейзаж здоровых солдатских будней.

Уложив меня на кушетку, осмотрел ногу и удовлетворенно хмыкнул. Потом выглянул в коридор и шумнул дневальному: «Сорока! Принеси с кухни полстакана соли!» (это я запомнил).

Я лежал на кушетке, капитан возился со своими инструментами и что-то мурлыкал себе под нос.

Я спросил у него:

- Товарищ, капитан, а укол будете делать? – в смысле, обезболивающий.

- Укол? – он посмотрел на меня поверх очков – Ты – боец?

- Так точно – боец!

- Так зачем тебе укол?

И то верно, зачем мне укол, дайте мне гранату с сапёрной лопаткой, и я с ними дойду до Берлина.

- Будем так резать, это здоровее. Ты только руками за края кушетки держись.

Держись, так держись, будем держаться. Я думал, как буду держаться за края кушетки, а капитан пустился в рассуждения о том, какие раньше виды обезболивания применяли в воюющих армиях. И когда он дошел до флота адмирала Нельсона, где прежде, чем оттяпать тебе руку или ногу матроса глушили по голове большим деревянным молотком, появился дневальный Сорока со стаканом соли.

Я взялся за края кушетки руками, а капитан, помахав в воздухе остывающим скальпелем, полоснул им по моему нарыву. Боль была, но не такая, какой пугал меня капитан. Пока он чистил рану от гноя, я продолжал держаться за кушетку, когда же он это сделал, я сложил руки на животе и расслабился.

Капитан возился со своими баночками и мензурками, я расслабленно смотрел в потолок и, когда он склонился над моей ногой, ничего страшного не ожидал. И тут вдруг я взвыл от жгучей боли. Он со своей мензурки плеснул мне прямо в развёрнутый разрез раствор своей кухонной соли. Мужики, это как горячим утюгом по геморрою, ну не меньше будет!

Глядя на мою реакцию, капитан удовлетворенно хмыкнул – здоровая реакция.

Не остыл я ещё от прежней боли, как он нарезал бинт, свернул из него маленькие жгутики, вымочил их, опять же в рассоле и стал заправлять в рану. При этом доверительным голосом сообщая, что это и есть самое лучшее и здоровое средство от всяких там нагноений. Да мне уже, собственно было всё равно – брать Берлин или идти дальше к Гибралтару.

г. Киев, 1 июня 2012 г.