Испытание
Повесть, части 6, 7 и 8 Л. Н. Толстой. Война и мир
6-я часть
С момента обнаружения противника, казалось, прошло более часа. Но часы с этим не соглашались, указывая лишь на какие-то 20-ть минут. В экстремальных ситуациях время течет по своим, непонятным законам, растягиваясь порой до невообразимых размеров. На войне — так и вовсе.
Напарники, успокоив дыхание, проверяли запасы патронов и гранат, прикидывая на сколько хватит.
— У меня норм. Еще повоюем!.., – доложил оптимистически «Пицца».
— Вот и славненько... От меня им тоже еще прилетит!.. – отреагировал «Кмитлывый».
В этот момент, сквозь шум монотонного боя, они услышали длинные очереди, идущие с нашего левого фланга; за ними - разрывы гранат. Финальным аккордом, в небо поднялась желтая ракета...
«Кмитлывый» тут же, не скрывая радости, прокричал:
— Наши!!.. Мы смогли..., все получилось!!
Такая очередность звуков боя и цвет ракеты говорили о том, что замысел «Пули» сработал и основная часть задания была завершена!.. Им уже не надо было вытягивать врага на себя; можно было «выдохнуть» и отходить вглубь леса, где, была запланирована встреча отряда.
— Ну, и слава богу!.. — бросил улыбающийся «Кмитлывый». - Теперь... уходим в лес... по очереди. Ты – первый... Я - прикрываю!
– Соберись и, по готовности, вперед! – добавил он, ловко забрасывая автомат за спину и беря в руки пулемет.
Когда напарник начал движение, «Кмитлывый», отвлекая врага, дважды нажал на спусковой крючок и медленно двинулся за ним. Реакция была незамедлительной - неприятель перенаправил сюда огонь и теперь пули свистели совсем рядом.
Разворачиваясь к лесу, он ощутил на себе одну из них... К счастью, пуля шла под большим углом, и нагрудная (наиболее прочная) часть бронежилета выдержала. Но даже скользящий удар развернул сержанта и на пару секунд сбил ему дыхание. Выплеснув на врага все, что думал в этот момент, он глянул в сторону побратима. В свете очередной ракеты были хорошо заметны, преследовавшие его, фонтаны пуль...
Дальше помнил смутно. Горячая боль обожгла правый бок, и единственное, что он успел понять до потери сознания, что пуля прошла между пластинами броника - в одно из мало защищенных мест.
... «Пицца» уже был у первых сосен, когда ощутил резкий удар в щиколотку правой ноги. Он развернул его и опрокинул лицом в снег... Боль мешала понять, что произошло на самом деле. Не в силах подняться, парень перевернулся на спину и, приподняв ногу, все понял. Точный характер ранения он оценить не мог, но хорошо видел разрыв своего берца и вытекающую оттуда темно-красную жидкость.
... Это было его первое ранение. Везунчик по жизни — судьба не раз щадила его, и из многих, даже в мирной жизни, неурядиц он выходил «сухим из воды». Часто видя ранения и смерть побратимов, он даже начал ловить себя на мысли: «Почему снова не я?» Пули его обходили даже когда он, рискуя жизнью, сам вызывался на опасные задания. Друзья говорили: «Фартовый!», что могло стать даже его позывным... Но полученный однажды на войне позывной, было как-то уже не принято менять на новый. И поэтому он так и оставался со своим первым, полученном еще в первом подразделении, где поведал свою довоенную историю успешного разносчика фастфуда...
Поняв проблему, он по инерции потянулся к аптечке... И тут в его мозг, как от укола адреналина, ворвался вопрос: «Где «Кмитлывый»?!» Дважды громко позвав напарника, он услышал в ответ только шум слегка ослабевшего боя. Приподнявшись, на здоровое колено, он осмотрелся. Все еще не видя товарища, он заметил еще одну горящую БМП, до которой, судя по всему, успела добраться их основная группа!..
Как помощь свыше, канонадаи стрельба вдруг стихли, давая возможность уловить хоть какой-то признак побратима. И он услышал необычный, с шипением, как из рации, голос, а за ним — тяжелый стон. «Пицца» повернулся на звук и в нескольких метрах, с трудом рассмотрел фигуру на снегу. «Кмитлывый» был, похоже, тяжело ранен, о чем говорило положение тела и тянущаяся за ним кровавая дорожка.
Опираясь на автомат, «Пицца» добрался до товарища и, опустившись на колени, аккуратно повернул на спину. Глаза сержанта были приоткрыты. Судя по напряжению лица и шевелящимся губам, он пытался сказать, что-то важное...
— Дружище, ты как?.. Куда ранен? ... Говорить можешь?
Его легкие тяжело работали и было ощущение, что он вот-вот снова потеряет сознание. Но, отыскав внутренние ресурсы, он указал на рацию и еле слышно произнес:
— Работает… Рация... Слушай...
Долго молчавшая рация, заработала!.. - и именно это пытался давно сказать тяжело раненый побратим.
— Понял, братишка! Отлично!.. Береги силы…, — сказал «Пицца» и далее уже по рации:
— «Сосна», ... я — «Пицца». Как слышно?.. Прием!.. — рация запищала активнее. Но переживая, он не стал ждать ответа и продолжил:
— «Кмитлывый» — «тяжелый» ..., я — «легкий» ... Мы — на опушке..., левее... где-то триста... Как понял?.. Прием!
В ответ — почти сразу:
— ... Понял... тебя, «Пицца»! Держитесь..., идем!
Учитывая расстояние и характер боя, помощь могла прийти уже минут через 10-ть. Но выдержит ли напарник?! Судя по его состоянию и размерам кровавых пятен, перевязать его надо было немедленно... Про отход с этой, уже пристрелянной врагом позиции он не думал – на это не было просто сил. Враг, несмотря на помощь минометчиков, начал снова давить, не жалея ни пуль, ни снарядов. Благодаря природной насыпи, почти все пули принимал этот «их» бугорок, и «достать» побратимов была способна лишь точная мина
.
— Потерпи, братишка!.. - немного подлатаю тебя.
Встав снова на левое колено (правое уже не чувствовал), «Пицца» снял перчатки и начал отстегивать бронежилет. «Кмитлывый» на секунду пришел в себя, но, застонав от резкой боли, снова провалился в небытие... «Пицца» ввел обезболивающее и с трудом, почти на ощупь, наложил тугую (как смог) повязку. Затем он приподнял ему голову и, поднеся флягу с водой, позволил сделать пару жадных глотков — больше пока было нельзя...
Пришло время наложить жгут и на свою ногу... Окоченевшие пальцы почти не слушались и вытягивая из аптечки резиновую трубку, она вдруг резко выпрыгнула, преодолев почти метр. «Пицца» напряг мышцы здоровой ноги и опираясь на автомат, попытался ее достать... Но не успел...
Тягучий свист приближающейся мины не оставлял времени на принятие решения. Но разум лихорадочно искал варианты... И когда время вдруг мистически затормозило свой бег, что-то внутри него, заглушая инстинкты, предложило решение... Быстро ослабив мышцы опорной ноги и оттолкнувшись автоматом, он упал на товарища, прикрывая своим телом. Мина, разорвавшаяся за спиной, пронизала «Пиццу» осколками. Один из них, войдя под срез каски, прервал поток его мыслей и остановил сознание; не в силах посягнуть на его душу.
7-я часть
Положив врага, попавшего в западню и возвестив об этом желтой ракетой, группа «Пули», попыталась выйти снова на связь. Но рации по-прежнему молчали, и он решил выдвигаться в условное место вглубь леса.
Враг, получив неожиданный «удар по зубам», быстро разобрался в проблеме и, получив подкрепление снова активизировался. Поначалу «плановый», отход группы теперь превратился в сложный и непредсказуемый. Каждый раз давая «ответ», группа быстро покидала позицию из-за летящих бумерангом пуль и снарядов.
Уже особо не рассчитывая на чудо, оно в какой-то момент все же произошло и рации дружно издали характерный шум! Появившаяся так же внезапно, как и прервалась, радиосвязь, кроме диалога с «Пиццей», позволила связаться с командиром и повторить запрос на отсечение от них врага.
К этому времени у них, к сожалению, уже был один «300-й». Ранение, правда, оказалось не из тяжелых и после обезболивающего и жгута, боец уже спешил вести бой наравне с другими. Но, понимая, что даже такое ранение снижает их темп, «Пуля» решил разделиться. С раненым в глубину леса должен был пойти «Пиксель», а он с другим бойцом шли на помощь к группе «Кмитлывого».
... Когда «Пуля» с напарником, продвигаясь максимально быстро, подошли к указанному месту, воздух и земля стали содрогаться от разрывов десятков мин. Они кучно ложились в местах скопления рашистов, уничтожая их ресурсы, включая людские. Помощь была очень своевременна — сдерживать «усиленного» противника такими силами, как сейчас, было бы просто невозможно!
Вражеских осветительных ракет было достаточно, чтобы побратимы их давно заметили и подали условный сигнал. Но они молчали... «Пуля» дважды позвал «Пиццу». Плотный морозный воздух легко разносил его голос в радиусе не менее тридцати метров... Затаив дыхание напарники ждали ответа, всматриваясь в темноту. Но вместо знакомого голоса «Пиццы» они вдруг услышали шум активации своей(!) рации и за ним, едва слышно:
— «Пуля», как слышишь? Прием…, — и через секунду снова, монотонно и очень тихо:
— Как слышишь? Прием…
Кроме динамика рации, второй, — живой источник голоса, — был где-то рядом. Голос принадлежал «Кмитлывому», и «Пуля» поспешил в его направлении... Напарники лежали рядом: «Кмитлывый» — на спине, удерживая в руке рацию, и, почти вплотную к нему — «Пицца», лицом вниз. На дне воронки от вражеской мины все еще теплилась паром земля. Рядом с «Пиццей» лежала раскрытая аптечка и чуть далее — «беспризорный» жгут. Тело «братишки» было бездыханным…
Бинт на его груди и лежащий рядом шприц говорили, что «Кмитлывому» была оказана помощь и сделал это, конечно, «Пицца». «Пуля» позвал товарища и, дождавшись, когда тот отреагирует и откроет глаза, дал ему глоток воды. Откинув субординацию, он по-дружески сказал:
— Ты как, «братишка»?..
Его глаза осознанно задвигались... Узнав товарища, он вдруг резко, через силу, приподнялся и, указав на «Пиццу», с трудом проговорил:
— Там... – Саня... Помогите! ... Меня накрыл..., а сам…
Глаза «Кмитлывого» закрылись – он снова потерял сознание. Боевой опыт «Пули», к сожалению, подсказывал, что шансов на выживание у товарища практически не было.
... Саша — успешный разносчик пиццы до войны, который из любой ситуации выходил «сухим из воды», теперь неподвижно лежал у молодой березки, бережно перенесенный сюда его побратимами...
8-я часть
Перед пуском спаренных красных ракет командир взвода, ощущая угрозу обстрела, дал команду на срочное перемещение пункта управления (ПУ)...
Снайпер с санитаром и еще двумя бойцами, зная, что свою задачу, кинулись к палатке для погрузки боекомплекта (б/к). Водитель БТРа с наводчиком и старшим, подогнали машину к палатке для погрузки б/к, а также за командиром, замом и 2-мя бойцами ПУ. Наводчик, спрыгнув с брони, рванул в палатку за патронами. «Профи» раздавал указания, помогая бойцам делать все слаженно и быстро.
Каждый занимался своей, уже привычной для них боевой работой...
... Первый снаряд лег метрах в пятнадцати от палатки и тяжело ранил наводчика, несшего патроны в БТР, и легко ранил старшего расчета, спешащего ему на помощь...
— Всем в укрытие!!.. - в окопы и блиндаж!!
Громкая, почти свирепая команда взводного в миг вывела из шока необстрелянных и придала уверенности бывалым. Санитар и с ним «Профи», оказавшийся рядом, первыми бросились к раненым, затаскивая в наполовину отрытый окоп. Затянув первым тяжело раненного и, видя, что он пришел в сознание и мечется от боли, «Профи» сам и быстро ввел ему обезболивающее, приговаривая:
— Терпи, сынок, сейчас полегчает!..
Старшего расчета БТР, получившего легкое ранение в ногу навылет, втягивали вторым и уже проще. Еще до этого он, несмотря на сильную боль, изловчился (сказывался опыт) и сам наложить себе жгут-турникет и пытался ползти в сторону окопа.
Взводный и еще несколько бойцов с ним первыми переместились в почти готовый блиндаж и наполовину отрытые траншеи.
... Еще два снаряда, разорвавшиеся метрах в двадцати, к счастью, уже не причинили никому вреда. Понимая, что враг уже не подарит возможность легкого отхода, бойцы, сменив оружие на брошенные здесь же лопаты и ломы, продолжили лихорадочно копать траншеи. Опытные бойцы уже давно, не понаслышке, знали, а вновь прибывшие только сейчас, на «практике», оценили защитную способность даже отрытых вручную укрытий!
Санитар и «Профи» с подоспевшими на помощь бойцами перетащили «тяжелого» в блиндаж. Медик, осмотрев парня, был готов к вердикту. Ранение было тяжелым, — в брюшную полость, — и помощь, оказанная в полевых условиях, продлила бы ему жизнь на какую-нибудь пару часов. Была нужна срочная эвакуация.
Доложив об этом, а также об остальных раненых на КП, зам уточнил у командира общие потери взвода, а также потери «соседей». За эти несколько минут обстрела были убиты двое; еще шестеро — ранены, двое из которых тяжело...
В условиях обстрела проводить эвакуацию можно лишь в редких случаях и только на технике, не задействованной в бою. Конечно, зная об этом, но имея горький опыт потерь из-за несвоевременной помощи тяжело раненым, командир, сказал:
— Короче... грузи всех раненых в мой БТР и вывози! Парамедики и техника для эвакуации, сам знаешь где... Думаю, до них километров пять... Пойдешь один с водителем... — И не давая заму вставить хоть слово против, продолжил:
- С комбатом поговорю сам — ответственность беру на себя!.. Пойдешь через соседнюю слева роту, заберешь тяжелых и у них. Потом — обратно!
— Все понял... Разреши вопрос? — в критических ситуациях они переходили на «ты».
— С отрядом «Пули» давно не было связи, а они, возможно, уже где-то на полпути домой. Надо запросить... вдруг нужна помощь!
— Молодец, успеваешь думать обо всех!.. Вызывай!
Не отходя от командира, он вызвал спецотряд и через несколько секунд они вдвоем уже слышали утомленный, запыхавшийся голос «Пули»:
— ... Я «Сосна» ... слышу тебя... Докладываю... Мои потери: ... два 300-х и один... 200-й — «Пицца»... — здесь его голос дрогнул, но уже через секунду он продолжил: — Выдвигаемся группами к месту встречи в глубине леса... ВСЕХ забрали... – он снова на секунду замолчал...
- Думаю, через… — он задумался, — шесть-семь минут будем на месте. По возможности прошу помочь с эвакуацией!.. Как понял? Приём…
— Понял тебя! Передохните..., дам ответ через пару минут! — подытожил «Профи», давая взводному время на принятие еще одного не легкого решения.
Командир понурил голову, осознавая еще одну невосполнимую утрату. Теперь в спецотряде. Бывший разведчик, он отлично понимал выпавшие на них сегодня испытания и каково им было сейчас.
Решение созрело быстро, и он уверенным голосом сказал:
— Семь бед — один ответ!.. Уточняю задачу: идешь на БТРе сначала на встречу с отрядом «Пули» и забираешь всех… — он выделил последнее слово и продолжил:
— Возвращаешься и оставляешь у меня боеспособных... Остальных, в том числе тяжелых из соседней роты, везешь к парамедикам... ну а те – дальше... Как раз все должны поместиться! И потом – ко мне, конечно... Как-то так…
«Профи», положив по-отечески ему на плечо руку (взводному было всего 29-ть), как бы пытаясь от чего-то предостеречь... Но тот, наперед понимая от чего, покачал головой и как отрезал:
— «Батя», это — не обсуждается!!.. – впервые за многие месяцы он назвал своего зама так, как про себя его называют «братишки» ...
Киев, декабрь 2022