В полночной тиши, когда спит полумрак,
оставлена мятая мной простыня,
на цыпочках босыми пальцами шаг
стихает на кухне. И здесь я одна.
Сползает бретелька на голом плече,
укрытом лишь прядями длинных волос,
и шелковый холод скользит по спине,
Грызу карандаш. На бумаге – хаос.
Рождаются мысли под лампой ночной,
я чувствую строчки, как нить паутины,
дрожащей тончайшим своим серебром;
ловлю на лету их, плету воедино.
Под шепот огня и под чайника свист,
под тихую дрему и ласковый сон
размашисто стих новый ляжет на лист,
а завтра никто не узнает о нем.
